Когда Велемир вернулся домой, ему уже было так плохо, что соплеменникам пришлось отменить праздник великой победы. Народ готов был все сделать для исцеления победителя, но рецепта не знал, местные мудрецы и знахари только разводили руками. А ранки гноились все сильнее. Наконец все вспомнили про Марьюшку- искусницу и, уцепившись за эту идею как за соломинку, послали за ней гонца в соседний полис.
Однако она уже ждала делегата, сказала ему, что все знает и все ведает.
– Велемир пусть гордыню свою поубавит, сам приедет ко мне свататься, а как вылечу, чтоб замуж взял – произнесла, и жестом выпроводила ходока со двора.
А Велемиру уже так худо, что не то, что не до женитьбы, не знает, будет ли жить или преставится.
Но делать нечего, повезла делегация обездвиженного, ослабевшего героя на поклон к Марьюшке. А она как будто и ждала, все знала наперед. Всем известно было, что гордость для Велемира была превыше всего, но увидев его смирение и боль, она смягчилась. Он тоже почувствовал, что неспроста все это, что это промысел свыше. Да и Марьюшка с первогляда показалась еще краше, чем молва о ней песни слагала, и это растворило остатки гордости молодецкой. Пришли сваты, сделали подношения, а жених уже едва шевелился. Улыбнулся только глазами, полными надежды, веры и влюбленности.
Марьюшка к тому моменту подготовила баньку жаркую на берегу речки и велела всем удалиться, предоставив болезного на ее попечение и заботу.
Напарила молодца, приложила к ранам хлебный мякиш особого каравая, испеченного накануне в полночь с добавлением всяких зелий и трав. Раны сразу затянулись и больной воскрес.
Окунула она Велемира в студеные воды, и тот, хоть и пошатываясь, но встал на ноги и, заворожено глядя на спасительницу, поклонился ей в пояс. Праздник случился великий, на три дня и три ночи. Стали они мужем и женой.
Велемир как и раньше пытался все решать сам, но быстро убедился, что Марьюшкин ум всегда оказывался глубже и точнее, мудрее в общем. Сказке на этом не конец, еще много чего произошло дальше. Только спать пора, внучок….
****
Слепящее солнце заливало мир знойным маревом. Аду Симбел отвалился на подушки. Только в тени шатра еще можно было дышать спокойно. Посмотрев на блюдо с фруктами, он только поморщился и отхлебнул прохладной воды из глиняного кувшина. Женщины гарема принужденно улыбнулись своему покровителю, не в силах гибкими телодвижениями развлечь своего повелителя. Глоток воды как будто провалился в бездонные лабиринты перегретого естества. Лениво шевельнулась мысль о сладости каждого мгновения жизни, что сладость эта в трех состояниях: до, во время и после глотка воды. Так во всем – жизни, женщине, вине, еде и прочем, прочем. Предвкушение, плато, послевкусие. Что лучше? Философский вопрос.
****
Лао Сан преклонил колени к алтарю. Священный гранит излучал прохладу и тайну. Неизвестные письмена, высеченные на священном камне, выглядели загадочно и прекрасно. Одного этого было достаточно, чтобы ощущать – они скрывают бездну смыслов и спрессованную мудрость. Мудрость недоступна человеку телесно, но постижима и измерима умом.
Почему природа, мир не могут обойтись без людей? Люди это витамины природы. Алмазы – витамины нижнего мира, люди – алмазы верхнего. Смирение, терпение, постижение – главные добродетели. Спасение в этом. Человек – единственное существо, преобразующее этот мир не стихийно, а целенаправленно.
