Апрельские праздники - страница 8

Первый свой день в Сибири Бланкенберг провел в этой угрюмой советской гостинице, где разместился десант из трех таких же американцев, как и он. То есть это и вправду были граждане США, но так же как и Бланкенберг они эмигрировали из Союза по разным причинам. Правда, в отличие от Бланкенберга, имен они не меняли.

Самые недавние из уехавших покинули страну уже в начале перестройки, так что даже не приобрели ни малейшего акцента, хотя при желании могли что-то такое изобразить. Это было глупо, но на местных действовало.

Помимо их первой была и нулевая, вот уж действительно «ядерная» команда. Эта состояла исключительно из умевших специфическим образом общаться и никогда никуда не уезжавших россиян, перед которыми была поставлена задача обеспечить беспрепятственное проведение комплекса начальных мероприятий, на которые отводилось пять дней – с первого числа по пятое включительно.

Обеспечение состояло, как нетрудно было понять, в даче нужных сумм нужным людям. Подбором тех людей очевидно, занимались знающие свое дело, и никакого противодействия со стороны местных властей встречено не было.

Коненчно, даже такая сильно подвергшаяся разложенчеству администрация рано или поздно должна была спохватиться и в определенной мере уже спохватилась, но многое уже было сделано, и теперь задача официальных властей привести ситуацию к прежней нормальности усложнилась на порядки.

Так, в первый день, точнее вечером предыдущего по-военному организованное подразделение, состоявшее исключительно из гражданских, вошло в телецентр. Не смотря на то, что там имелась какая-никакая система безопасности, представленная агентом, работавшим под прикрытием технического специалиста все прошло как и планировалось – обеспеченный деньгами саботаж привел к затягиванию мер реагирования, и контратака, разделившаяся на несколько эскалировавших этапов бездарно увязла. Бланкенберг даже поймал себя на мысли, что ему впору было испытывать стыд за бывших соотечественников.

За пару часов были развернуты две десятифутовые параболические антенны – обычные гражданские, хотя и недешевые. От более практичных военных отказались из соображений не подкидывать лишних дров в обязательно грядущий международный инцидент. И хотя любому компетентному специалисту даже в России было очевидно, что списанные военные линки можно было приобрести даже дешевле, чем эти новые гражданские, следовало принять во внимание существование охотников за дешевыми сенсациями и, самое главное, их безмозглой аудитории. Хотя, с другой стороны, именно эта неисчерпаемая энергия человеческой глупости и легковерности и двигала вперед реализацию плана.

Бесчетные каналы, которые принимали антенны нарезались круглосуточно дежурившими сменявшими друг друга каждые восемь часов командами, в которые входило по переводчику-синхронисту. Последних нашли в России, вроде бы в столице.

Весь широченный поток телепрограмм был сведен всего лишь к трем новым для местных каналам – дабы не распылять внимание аудитории и проще контролировать материалы. Надо было сказать, для местных три новых канала – это уже было нечто прорывное. Когда Бланкенберг покидал Союз, такой прорыв, как любили выражаться погруженные в свою шизофрению настоящие марксисты, количественно-качественный прорыв ошеломил бы и Москву.

При всей успешности реализации плана Бланкенберг не мог испытывать того воодушевления, которое явно выказывали простые члены группы. Окажи власти противодействие в первые дни – Бланкенберг, как, надо думать, и руководство счел бы такой сценарий благоприятным. Максимум что угрожало бы ему – высылка из страны. А вот если план, то как его обрисовали на брифинге, отработает как и задумано, мало не покажется никому. Гражданской войны, конечно не будет, но очередной виток экономического провала, политический кризис, обострение и без того нездоровой социальной атмосферы – это вне всяких сомнений. И это лишь самое очевидное, краткосрочное. Если Бланкенберг и мог питать какие-то личные привязанности к этой стране, то руководство, разумеется, таких сантиментов испытывать не могло. Тем не менее, сумасбродные инициативы глобалистов и Рокуэлла в частности могли повлечь совершенно нежелательные последствия для Соединенных Штатов. Как для существовавших, так и тех, которым суждено было появиться. Пусть даже это была красивая легенда, запущенная с какими-то своими целями в профессиональное сообщество. Хорошо, для существующих США. Этого тоже было вполне достаточно. Однако за Рокуэллом стояла такая сила, с которой было вынуждено считаться даже разведывательное сообщество самого могучего государства. Правда, и эта сила также была частью этого государства. Такое вот уравнение, решение у которого хотя и было, но постоянно уходило в своего рода недосягаемость. На вечер было запланировано официальное декларирование по ТВ уже не первый день проговариваемых намерений о «экспорте» тотальной забастовки на остальную Россию. Местные, надо сказать, имели довольно низкий порог готовности к таким действиям, проще говоря, долго уговаривать их было не надо – экономическая ситуация была соответствующая.