– Зачем тебе это надо? – спрашиваю ее я.
– Я буду создавать ему уют. Хранить очаг, – вздыхает подруга.
– Ему не нужен уют. Он работает по двадцать часов в сутки, и у него нет камина, – пожимаю плечами я.
– У него такие широкие плечи… – не унимается Маша. Впрочем, не знаю, я не сильна в таких вопросах, может, что-то у нее и выйдет. На юбилее она сподобилась станцевать с подвыпившим Кренделем медляк и теперь уверена, что это был прорыв в их так называемых «отношениях». Может быть, может быть…
Главная проблема Кренделя – он креативен до неприличия и любит всякие новомодные штуки типа тимбилдинга, из-за чего приходится порой страдать целому IT-подразделению. На Новый год Крендель устроил нам тут мюзикл, петь в котором пришлось даже мне. Одни костюмы чего стоили, мне пришлось шить себе шляпу в виде монитора, глупее этого наряда ничего еще в моей жизни не было. Наша самодеятельность потом долго бродила по Интернету с хэштегом #энергетикиразвлекаютсяжгутнеподетски. В общем, новатор он, наш Крендель, а мы страдаем. Но, вообще-то, мужик неплохой, местами даже дельный. Жаль не женат. Говорят, был влюблен в какую-то модель, а она ему сердце разбила. И кошелек тоже.
Кто говорит? Ну… люди. Маша Горобец.
– Так это правда! – воскликнул Крендель, едва завидев меня в дверях. – Ты что, пришла на работу пьяной? С ума сошла?
– Слухи разлетаются поразительно быстро, – не нашлась что возразить я. Вжалась в стену и постаралась отбросить непонятно откуда взявшееся чувство вины. – И, главное, им верят сразу, без всякой проверки. Вот ведь интересно. А меня учили, что исходные данные надо перепроверять. Может быть, зря?
– Ерничаешь? – нахмурился Крендель, которого, по всей вероятности, сбил мой обиженный тон. – Между прочим, я получил сигнал! – И Крендель разразился монологом. Там было что-то о престиже фирмы, о сложном времени, в которое мы попали не по своей воле, и что-то о дресс-коде.
Дресс-код, ха! Это у программистов-то? Да наш брат ходит так, словно в любой момент ожидает эвакуации в подземные убежища московского метро. Мы ходим так, будто живем в «Москве 2033». Кроме того, вчера я вообще не попала домой. Пришлось надеть старые джинсы, в которых обычно гуляю с племянником. Такой вот дресс-код.
– Ау, Ромашина, ты меня вообще слушаешь? – выдергивает меня из моих мыслей голос взбешенного Кренделя. Я ничего не могу с собой поделать, но когда начальство распинает меня, то проваливаюсь в пену разрозненных мыслей, теряя нить разговора. Начальству ведь главное – не мешать. Реальность налетает на меня, как фура на комара. Крендель сурово смотрит из-за своего стола – огромного темно-коричневого стола руководителя, на котором невероятно идеальный порядок. Наш Крендель – перфекционист и борец за мир во всем мире. Больше всего любит давать интервью журналистам, сидя за этим своим огромным столом.
– Конечно, слушаю, – автоматически ответила ему я, от злости переходя на «вы». – Причем, заметьте, совершенно трезвая, и вчера тоже ничего не употребляла. Готова, при необходимости, дуть в трубочки. Если Родина прикажет. В конце концов, в баночки писать меня уже заставляли.
– Фая! – возмущенно всплеснул руками Крендель и вскочил со своего места. Я до сих пор припоминала ему тот случай, когда Крендель заставил всех программистов сдавать тесты на наркотики. Да что там, каждый айтишник считал своим святым долгом возмущаться и вспоминать этот вопиющий случай.
