— Привет, — обратилась я к нему и он тоже поздоровался.
— Это племянник, — заметил Максим, не оборачиваясь.
Он выезжал с улицы и следил за дорогой. — Кирилл. Сегодня он школу прогуливает. Так что пришлось с ним к тебе заехать. Сказал ему, если будет доставать своей болтовнёй, цыганам отдам.
— Прогуливать школу вообще-то нехорошо, — заметила я.
— Слушай, — он закинул руку на спинку моего сидения и повернулся ко мне. — А давай и ты работу прогуляешь?
— В каком смысле? Зачем? — не поняла я.
— Позвони, скажи, что приболела. И поедем, покатаемся по местам моей боевой славы. Покажу, где проходило моё детство. Красотами нашего посёлка полюбуемся.
Вот это меня заинтересовало особенно. Учитывая то, что я хотела узнать об этом месте как можно больше, предложение Максима выглядело весьма заманчивым. Да и провести в его обществе весь день, что скрывать, очень хотелось. Я начинала прикипать к нему, сама того не желая.
Заведующая в мою легенду о плохом самочувствии сразу поверила и без проблем отпустила. Если честно, совесть меня нисколько не мучила.
Пока мы куда-то ехали (я понятия не имела, куда), Максим с Кириллом постоянно болтали, что-нибудь рассказывали и спорили. Мальчик клянчил у дяди какие-то суперкрутые беспроводные наушники.
— Не отдам, я тебе сказал, — не сдавался Максим. — Они мне самому нужны. Купи себе такие же.
— Я ребёнок, а у детей не бывает своих денег! — возразил Кирилл.
— Значит, иди воруй. Я в твоём возрасте уже воровал.
— Максим! — строго одёрнула его я. — Ну что за шутки! Нет бы что-то дельное племяннику посоветовать!
— Не подумал. Вот это я мухомор!
Мы засмеялись.
— Мне на днях подкинули котёнка, представляешь? — вдруг вспомнила я.
— Да? Бывает. Тут у всех кошки плодятся без передыху. Мать тоже со своей Аськой носится. Кошка у неё, конечно, красивая, породистая, но стерва! Я лично больше собак люблю. У меня был пёс, немецкая овчарка. Султан. Очень добрый. Нашкодит, потом придёт, морду на колени опустит, и глаза такие состряпает, что ему заранее всё прощаешь.
Этими рассказами о собаке он очень подкупил меня.
— О, я помню, как Султан погрыз твои новые кроссы, которые тебе деда откуда-то из-за границы привёз. Ты тогда сильно плакал! — заметил Кирилл.
— Я не плакал. Я просто очень расстроился, — поправил его Максим.
— Нет, ты плакал. Дед Илья ещё сказал, что ты ревёшь, как девка. Он всегда говорит «йоптвоюмать». И тогда так говорил. Самое страшное его ругательство.
— Так, это что ещё? Я не понял! — Максим обернулся к племяннику. — Не дорос, чтоб за дедом повторять! Я в восемь лет таких слов не говорил!
Тот мигом притих.
— И вообще, тебе четыре года было. Как ты можешь что-то помнить? — добавил Максим.
— А сколько тебе тогда было? — решила поинтересоваться я.
— Ему было шестнадцать, — ответил вместо Максима Кирилл.
То есть сейчас ему...
— Максим, тебе двадцать лет? — уточнила я.
И кажется, не смогла скрыть нотки изумления. Признаться, я была неприятно поражена. Надеялась, что ему немного больше.
— В августе будет двадцать один, — пробурчал он.
— Макс — Лев по гороскопу, и этим гордится, — Кирилл засмеялся, кажется, решив доконать дядюшку.
— Что, слишком мало? — вдруг спросил Максим, бросив на меня короткий хмурый взгляд.
Я повела плечами. Мне только исполнилось двадцать шесть. Значит, он на пять лет младше. Видимо, его задели слова племянника и он разозлился. Поэтому какое-то время молчал.
