Камера наводит крупный план, и я улыбаюсь от нежного поцелуя в нос, так и не открывая глаза, и просыпаюсь обязательно уже накрашенной. Да. А потом непременно умиляющая возня под одеялом, битва подушками и нежное занятие любовью…
«Нет! Нет! Стоп!!! Ну дайте же досмотреть, изверги! Ну что за несправедливость!!!» – надрывающий телефон бесцеремонно выдернул меня из полуосознанного сновидения, оставленный, как нарочно, вчера у самого уха.
«Ну кто же там… кому уже что-то нужно… черт?!»
Не открывая глаз, я нащупала трубку на прикроватном стуле, умело заменяющем тумбу, и не глядя приложила к уху, недовольно промычав: «Але…».
– Да! Да, господин Патанин! Неееееееет! Что вы! Не сплю, конечно! Да, нет… просто с горлом что-то… ну что вы, ерунда! Я не болею! У меня цель есть, мне некогда болеть!
За секунды этого разговора я приняла вертикальное положение, испытывая полное отсутствие сонливости и в очередной раз осознание собственного идиотизма.
«Господи… ведь даже мелодию специальную поставила на звонок эксперта, чтоб не попадать в подобный просак… а тут… что ж я за дурында-то, елки зеленые!»
– Да, конечно. Планы намечены. Вечером две. По бизнес-плану, конечно же. С Яниным обсуждали. Да, уже созванивались, конечно. Разумеется. Будем планировать еще. Да, да, понимаю. Да. Да. Да. На связи…
«Вот и поговорили…»
С бодрым утром, госпожа Батунина! Не расслабляемся! Бизнес не ждет!!!
Исключительно с «позитивным» настроем я поплелась в ванную, стараясь не смотреть на свое отражение.
Контрастный душ, чашка дежурного кофе и качественное музыкальное оформление все же делают свое дело. А потом понеслись звонки. Нужные и не очень.
Две из трех запланированных встреч на сегодня срываются по причине болезни – лени – пробок – переезда бабушки – задержки на работе – поноса – золотухи – и прочей ботвы в виде отмазок. С работы сообщили радостную весть, что с уходом Алки в декрет со следующей недели основные ночные смены теперь на мне и обсуждению это подлежит исключительно через факт заявления по собственному желанию. Да, да, все очень здорово складывается, основные – это пятницы, субботы и воскресенья, с девяти вечера до девяти утра. Блеск!
* * *
Ромка набрал. Предупредил, что задержится, на мое приглашение, которое мы запланировали сделать вместе, вернее, это была больше его инициатива, так как контакт у меня был холодный и он очень хотел поддержать меня в этом процессе. Я же обрадовала его только тем, что этот человек уже не встретится со мной сегодня, так что он может быть совершенно спокоен и абсолютно никуда не рваться. Надеюсь, его дела сегодня сложатся в разы успешнее моих.
* * *
Четвертый звонок поднимать не хотелось вообще.
Звонил Сеня – тот самый страждущий прошлой недели, с предложением увидеться.
– Зачем? – искренне спросила я.
– Почему ты не сказала мне, что Ритка тоже там была? – последовало вместо ответа. – Теперь я понимаю, почему она отмалчивалась при вопросах о тебе.
– Что тебе нужно, Сень? – у меня не было ни малейшего желания в очередной раз рассусоливать те или иные моменты с людьми, которые пытаются прикрыть кучку того самого коричневого, так безвольно обделавшись перед лицом правды и собственной значимости в ней. Не хотелось даже думать об этом, не то чтобы говорить.
– Почему ты не сказала мне про Ритку? – не унимался он.
– Не сочла нужным. Еще вопросы есть?
– Ах так!
– Да, так!
