– Мне кажется, я уже слышал ваше имя, – тихо сказал Папазян. – Вас в гостинице называют Зубом или еще как-то в этом роде.
Я скромно поклонился.
– Моя жена, – продолжил человечек, – обожает читать криминальную хронику. Она упоминала ваше имя. Я сам, правда, уделяю мало времени подобному чтению.
Я поднял руку:
– Пожалуйста, не извиняйтесь. Терпеть не могу бульварную прессу. Я и сам предпочитаю юмористические странички и новости о подгузниках. Но чем все же вы занимаетесь, кроме того, что не читаете криминальную хронику?
Человечек порылся во внутреннем кармане и вытащил визитную карточку. Я прочел ее. Гамлет был замзавом по сбыту в фирме «Сибэлектронмаш» в Челябинске.
– Я приехал в столицу в поисках контракта, но не могу ничего сделать! Они посылают меня из одного офиса в другой, и опять обратно по кругу.
Я положил визитную карточку в карман и сделал еще одну затяжку:
– Судя по названию, ваша компания занимается производством какой-то электроники?
– О, до конверсии мы производили целые электронные комплексы, – объяснил Гамлет. – Естественно, я не имею права объяснить вам, каков именно характер производства сейчас. Но мы занимаемся важным делом. Да-да, очень важным делом.
– Это просто замечательно, – пробормотал я.
Мой следующий вопрос был неожиданным и резким, как выпад фехтовальщика. Благодушие, которым окутал себя Гамлет, исчезло, как оболочка сыра, срезанная острым ножом.
– Ваш завод связан каким-нибудь образом с фармацевт тической промышленностью?
Папазян вздрогнул. Он готовился к другим вопросам но этого никак не ожидал, поэтому ответил не сразу.
– Лекарства? О нет. Мы выпускаем электронику. Медицина не имеет к нам никакого отношения.
Я подлил себе в стакан виски:
– Конечно же, не имеет. Я, наверное, задал дурацкий вопрос.
Папазян допил свой стакан и встал со стула, неуверенно улыбаясь.
– Извините, пожалуйста, за невольную… э… грубость. Я был поражен всем происшедшим и, вероятно, должен принести свои извинения. Может быть, завтра мы посидим вместе в ресторанчике?
– Может быть, – ответил я уклончиво. – Ну а теперь я, пожалуй, пойду к себе. Уже поздно, а у меня был тяжелый день. Спокойной ночи, приятно было с вами познакомиться. – Он склонился, как будто сломался пополам, выпрямился и поспешно вышел из комнаты.
Вероника хихикнула:
– Какой смешной человечек.
– Весьма. Я должен отлучиться на минуту – пара срочных звонков.
Я вышел в спальню и, закрыв за собой дверь, набрал городской номер, которого не было ни в одной справочной книге. Я поговорил с неким Гаркушиным, которого мало кто знал. Потом связался с администратором гостиницы и задал несколько вопросов, получив на них ожидаемые ответы. Затем вернулся в комнату, сияя от удовлетворения.
– Да, маленький забавный гномик! – сказал я. – «Лилипутик-Лилигном леденец большой как дом». Никакой «Сибэлектронмаш» не существует ни в Челябинске, ни в каком бы то ни было другом месте. А номер над нами занимает депутат Ламврокакис – с тех самых пор, как обманутые им вкладчики-избиратели совместными усилиями забаррикадировались в его родном офисе и в квартире.
– Значит…
– Не волнуйтесь, он вполне безобиден. Не думаю, чтобы он еще нас побеспокоил. Но в следующий раз, боюсь, явится некто, сильно отличающийся от него своими габаритами.
– Но на кого он работает?
– На тех самых людей, душечка, которые полны решимости похоронить заживо изобретение вашего отца. Надеюсь, они ограничат свою деятельность вот такими визитами, но это далеко не худшее, на что они способны.
