– Зоя Александровна, – окликнул ее, поторапливая, какой-то мужик, стоящий у лестницы, вызывая у меня непреодолимое желание, размазать его по полу.
– Я побегу, хорошо? – она улыбнулась, и нехотя разжал пальцы, отпуская ее, такую же стройную, красивую, невероятную, ничуть не изменившуюся за это время.
Мои тяжелые шаги отдавались эхом в пустом коридоре, но я уже не улавливал, ни давящей атмосферы этого места, ни спертого воздуха. Словно крылья выросли. Идиот. Ругал себя и улыбался. Сел в машину, в которой меня ожидала Лена.
– Узнай точно, какой фонд собирает деньги на лечение Ярмоловой Екатерины Дмитриевны, и закрой счёт. Уточни диагноз, там что-то с сердцем вроде было, договорись с Соколовым из клиники Куликова, чтоб он посмотрел её, это кардиохирург. Для Ярмолова всё должно выглядеть как пожертвования анонимного мецената. Позаботься об этом.
– Поняла, – Лена кивнула и, не задав лишних вопросов, тут же застучала пальцами по экрану планшета.
– Арай Аланович, куда едем? – подал голос Мира, сидящий за рулем.
– В кафе, тут в соседнем здании где-то было.
Сделал заказ. И в ожидании Зои цедил кофе, смотря через окно на проспект. Впервые за долгое время, прилагая усилия, дабы сдержать рвущиеся наружу эмоции, уже и забыл, что могу испытывать такой спектр, сносящий с ног. Внутри меня бесновался смерч, разрывающий все на клочки: восторг, радость, тоска, любовь, нежность, горечь, отчаянье, боль и понимание, что я снова попадаю в ее сети, одна встреча, а я уже ворошу едва затянувшуюся рану, прекрасно осознавая, что толку все равно не будет, но я с упоением мазохиста продолжаю это делать. И злость тут же, словно вишенка на торте добавилась в этот эмоциональный коктейль, заставляя сжать зубы.
Пару раз меня дергают по работе, кофе давно допит, я отправил документы чрез электронную почту с телефона и понял, что в кафе я уже нахожусь больше получаса, а Вяземской и не видно. Ожидаемо. Усмехнулся, понимая, что я, как преданный пес снова побежал за обещанной костью. Горечь и злость на самого себя накатывает с удвоенной силой, уже собираюсь подозвать официанта, чтобы закрыть счет и отчалить. Но дверь кафе распахивается и в зал влетает мини-ураганом Зоя, звонко стуча каблучками.
– Ар, прости, пожалуйста! – я не успел подняться, чтобы пододвинуть ей стул, как она сама дернула его и просто плюхнулась, садясь за стол. – Этот недоносок не мог быстро найти в архиве нужные дела. Я уже была готова его там закопать, под ворохом пыльных папок. Останавливало только, то, что это статья. Прости, пожалуйста, мне так неудобно, ты занятой человек, а я вынудила тебя столько ждать. Если хочешь, можем увидеться в другой раз, я не против, сообщи, когда тебе удобно будет. – Пока она, не останавливаясь, говорила, одновременно протирая руки влажной салфеткой и обрабатывая антисептиком, я подал знак официанту, чтобы принес горячее.
– Там дамская комната, можно руки помыть, – кивнул за ее спину улыбаясь.
– Если я еще пойду мыть руки, ты меня вообще не дождешься. Ар, ты если спешишь, то я и одна поем, счет сама закрою. М-м боже, как вкусно пахнет, – Вяземская потянулась к принесенной тарелке с горячим лагманом, шумно втягивая воздух.
– Зо, – позвал, наслаждаясь ее искренними эмоциями, млея от них.
– Что?
– Выдохни. И ешь спокойно. Для тебя у меня всегда есть время, – улыбнулся, наслаждаясь ее присутствием здесь, сейчас, за этим столом. Ощущая, как недавно поднявшиеся волна злости сходит на нет.
