– Всё ты правильно расписал, но в общих чертах. Мы знаем площадь сражения, но не знаем рельеф и погодные условия. Толку от стрел, если шквалистый ветер. Да и тыл ты не сможешь прикрывать. Лучше просто держать в поле зрения и стараться не умереть, – Нокст, как всегда, был на позитиве. Случайно не на наркотиках сидит? Слишком уж много отличного у него настроения.
– План известен, – обрадовалась Аюя. – Вы, надеюсь, не против, если я побуду одна?
– Конечно, – ответил я, в принципе, как и мой друг. – Мы побудем за дверью. Осталось сорок минут. Не засиживайся.
– Хорошо, мальчики.
– Тебе не кажется, – прошептал я другу, как только вышли за дверь, – что с нашей подругой что-то случилось?
– Возможно, у северной колонии другой менталитет и за сорок лет она его усвоила на атомном уровне. Ты же с ней общался тесно, как я помню.
– Вот и делаю вывод, что с ней что-то не так, – призадумался я. А может я изменился и уже не могу воспринимать свою подругу как прежде? А она осталась прежней.
– Дай ей свыкнуться. Вот если тебя бы вернули домой после стольких лет разлуки, как бы ты себя вёл?
– Не знаю, – честно ответил я.
– Просто дай ей время, – друг улыбнулся. – Может лучше тебе подумать о предстоящем бое?
– А что тут думать? Боевую подготовку я проходил ещё лет двадцать назад. Руки может и помнят, но не уверен, что смогу драться на твоём уровне. Да к тому же, кто меня унизил до экзамена? Что будет, то будет, – свыкся я со своей участью. Осталось уповать на медицинский персонал. Не хочется повторить героический подвиг тех смельчаков, которых вывели против электрических коросов.
– До сих пор пацифист? – Нокст взглянул на меня таким взглядом, будто ожидал от меня чего-то эпического.
– Да. Отчасти.
– Отчасти? Это как понимать?
– Инстинкт самосохранения никто не отменял, – оправдался я. А уверен ли я на все сто процентов, что являюсь пацифистом? Это же абсурдно – быть пацифистом на столь агрессивной планете. Это как быть вегетарианцем среди хищников. Пытаюсь не убивать, но кто будет щадить меня? Думаю, что никто.
– Тогда просто оставайся жив, и я защищу тебя. Твоя доброта до добра тебя не доведёт.
– Я больше по науке, – как-то неловко я себя ощущаю.
– Создаёшь оружие, которое позволяет всех убивать с особой жестокостью, но сам не хочешь марать руки?
– Видимо, так, – Нокст, как всегда, зрит в душу.
– Держи, – друг протянул мне кусок таблетки.
– Нас же после боя будут проверять на наркотики. А при наличии их в крови будут аннулированы все экзамены, – печально будет, если аннулируют экзамены, но и дохнуть не хочется.
– Это кордиобурит, – Нокст прошептал название чудо-таблетки. Кордиобурит вызывает сильный всплеск адреналина на длительное время. И при активной работе организма он растворяется и выходит с потом. Из-за этого его сложно заметить, если не сделать тест в первые полчаса.
– Двадцать три сотых грамма? Только такая доза способна вывестись из организма при потовом выделении. Больше веса и тогда происходит осадок в почках. Если обмочиться во время боя, то и большой вес можно вывести, но не уверен будут ли потом проверять мочу.
– Двадцать сотых грамма. По расчётам хватит на твою массу примерно на двадцать минут.
– Значит в ближайшие двадцать минут боя я не сдохну. Обнадёживает, – я сегодня был пессимистом.
– Не торопись умирать.
– Пойдём доспехи, что ли мерить? Аюя, надеюсь, успела побыть одна? – учитывая, что мы стояли за дверью уже как полчаса, то вполне должно было хватить времени.
