– Говорю же – глаз попутал. В голове мысли: езжай по Горбатой, да езжай, а что Горбатая, там всегда толкотня, телеги, раззявы, кого только нет. Вот я и наперекор и на Пустыри рванул, думал, сейчас мы полетим, не угонишься, – он свободной рукой схватился за голову.
– Болит, спасу нет. Теперь до утра не отстанет боль-то.
– Ты полагаешь?
– Проверено. Есть, правда, средство глаз перебить, но оно кому как. Горилки крепкой стакан. Не закусывая. Бывают, правда, люди, у которых от горилки голова ещё больше слабеет. Потому и говорю, не каждому впрок, – и Григорий оглянулся на Арехина.
Тот только повторил:
– В Наркомат.
В народном комиссариате внешней торговли Арехина встретили прохладно. Вахтер пускать дальше порога не хотел, и даже волшебное «Я от Ленина» не подействовало:
– У нас тут каждый второй от Ленина, а каждый первый – от Господа Бога. Порядок есть порядок. Сейчас подойдет определитель, он и определит, куда вас направить.
Арехину стало любопытно, что за определитель такой, и артиллерию он оставил в кармане.
Через четверть часа подошел молодой человек, одетый добротно и даже щегольски, и спросил Арехина, кто он, собственно, таков и по какому делу явился в Наркомат?
Арехин молча протянул мандат Ленина.
– И всё-таки, какое у вас дело? – настаивал молодой человек.
– При посторонних докладывать не имею права.
– Ну, какой Варфоломей Иванович посторонний. Впрочем, понимаю, порядок есть порядок. Пройдемте в мой кабинет.
Кабинет оказался недалеко, метрах в десяти от входа. Солидные кабинеты гнездятся много глубже и дальше, но и в этом мебель была ореховая, дорожки – ковровые, а на столе – телефонный аппарат.
Молодой человек сел на хозяйское место и, пару мгновений спустя указал на стул для Арехина.
– Теперь вы можете говорить совершенно свободно.
Арехин взял обеими руками телефонный аппарат, совершил необходимые манипуляции и попросил связать с приёмной Дзержинского.
На лице молодого человека появилась усмешка, мол, жалуйся, жалуйся, не таких видали.
Но Арехин не жаловался. Связавшись с дежурным по городу, он доложил о происшествии на Новых Пустырях – чётко и лаконично. Потери? Человек десять он ликвидировал точно. Возможно, остались трое или четверо раненых. С нашей стороны потерь нет. Сам он занят, выполняет особое поручение Дзержинского, но если Феликс Эдмундович решит, что присутствие Арехина необходимо, ближайшее время он будет в Наркомате Внешней торговли, туда пусть и телефонирует.
Положив трубку на рычажок, он посмотрел на молодого человека:
– У вас, кажется, какие-то ко мне вопросы?
Молодой человек встал, вытянулся, сказал, что ему всё понятно, важнейшие вопросы в отсутствие Красина решает товарищ Лежава, и, если можно…
– Можно, – разрешил Арехин и через пять минут был в кабинете Лежавы.
– Только коротко, буквально по сути, – сказал заместитель наркома.
– Коротко: кто в наркомате отвечает за поставки медикаментов?
– Какую именно поставку вы имеете в виду?
– Швейцарской фирмы «Багейтер».
Лежава вздохнул.
– Мы же объясняли…
– Прошло время. Могли открыться обстоятельства, – нарочито телеграфным стилем объяснялся Арехин.
– Дело начал сам Леонид Борисович.
– Красин?
– Разумеется, Красин. Напрямую из Москвы было неудобно, подключили наше представительство в Риге. Птыцак связался со швейцарской фирмой…
– Почему не напрямую с «Байером»?
– Германия, как проигравшая сторона, выплачивает дань победившим странам, и «Байер» опасался, что деньги попросту изымут в счёт репараций. Вот и создали транзитную фирму «Багейтер» в нейтральной Швейцарии. Наш наркомат отвечал за финансовую сторону дела. Деньги были переведены в срок, товар отгружен тоже в срок. На этом ответственность наркомата внешней торговли закончилась.
