Макс ополоснулся для бодрости под прохладным душем, вытерся полотенцем и спешно оделся. Мия исчезла из комнаты сразу, как он ее отпустил. Куда она делась, Максу было не интересно. Мужчина поспешил к машине на парковке и помчался поскорее домой. Он впервые возвращался с работы засветло. Торопился к любимой и единственной Лизоньке.
Перед домом Макс все же задержался. Купил букетик красных бархатных роз своей золотоволосой красавице. И старался не думать, что цветами он замаливает грешок, в котором он и не был виноват…
5. Глава 4. Карим
Карим Мансуров вышел из представительского Мерседеса возле ворот в Цитадель Судьи. Роскошный особняк одного из самых влиятельных бизнесменов города, Якова Израилевича, был построен в историческом центре на нескольких гектарах земли. Раньше это чудесное место принадлежало простым гражданам. Здесь располагался лиственный парк, небольшое озеро, а возле дороги — здание детского сада.
Около десяти лет назад баснословно богатый еврей отхватил в городской Думе тендер на постройку муниципальной больницы. Горожане пикетировали ограждения, выросшие по периметру парка, активисты ломали рабочую технику. Не верили люди, что Яков Израилевич бескорыстный благодетель.
И не зря…
Клиника, согласно архитектурному проекту, утвержденному городскими властями, и вправду была построена. Только совершенно в другом районе города, на бывшем пустыре. И совсем не бесплатная. Яков Израилевич из воздуха делал деньги. А из больных сограждан тем более. Частная клиника «Медея» выросла в течение года пропорционально его новому дому на месте парка и детского сада. Кощунственная выкачка денег из бюджета города на строительство частных апартаментов сначала громогласно обсуждалась на всех новостных сайтах. Первые месяцы корреспонденты запускали дронов над парком, снимали онлайн‑трансляции. Весь город с замиранием сердца следил, как осушалось вековое озеро и сносились памятники культуры. А на их месте вырыли котлован под тридцатиметровый бассейн. Ведь жилище для золотых карпов оказалось важнее городских достопримечательностей.
К концу шумного года строители Якова Израилевича снесли аварийное здание детского сада и начали забивать сваи, будто решили выгнать тридцатиэтажный небоскреб.
Карим Мансуров хорошо помнил и пикетирование улиц простыми гражданами, и возмущение мамочек с плакатами «Верните детям садик!» Он усмехнулся, наблюдая творение наглого еврея. Прошло не меньше десяти лет. Все жители города давно смирились и приняли неизбежность: в этом мире рулят только власть и деньги! Слова и желания слабых не значат ровным счетом ничего.
Яков Израилевич теперь меценат многих благотворительных мероприятий, лучший друг мэра и прокурора области. А новости пестрят заголовками, как в «Медее» спасли очередного больного ребенка. Святой человек! Судья города!
Карим достал мобильный и принял входящий вызов. В трубке отозвались голосом его начальника охраны:
— Говори, Давид, — коротко приказал Мансуров, подкуривая сигарету и наблюдая, как во врата Цитадели Судьи ныряют приглашенные гости на люксовых тачках. Сегодняшнее мероприятие, организованное Яковом Израилевичем, не для простых смертных. Наконец, и Карим вошел в число приглашенных. Огромная честь, оказанная ему, совладельцу клуба «Грех», не могла не радовать.
— Карим Асимович, я вернулся со встречи. По вашему поручению разузнал за пятно застройки. Двадцать четыре сотки за Седьмой Кольцевой идеально подойдут под ваши планы. Строительство нового клуба в том районе никому не помешает. Нет соседей — нет жалоб, — гордо прозвучал в динамике голос наемника.
