– Собрались мы сегодня тут, дабы склониться пред гостями нашими в словах благодарности. – торжественно начал свою речь староста Карпыч и повернулся к обнаженным пленникам в колодках. – Дорогие мои, явились вы сюда по своей воле. Явились в желании спасти и помочь в беде нашей. За то молвим мы: велико спасибо! – он поклонился в пояс. Все собравшиеся на площади повторили поклон, включая самых маленьких детей.
– Ну охренеть теперь. – прошепелявил Бипа.
Жена старосты – Мария, медленно и торжественно поднесла своему супругу изогнутый, хорошо заточенный и отполированный до блеска, серп.
– Окажи честь батюшка, гостям дорогим, – попросила блондинка, протягивая инструмент, деревянной рукояткой вперед. – Прими в род наш.
– Слышали да? – опять прошепелявил гном, сплевывая кровью. – В рот, говорит прими – сожри то бишь.
Карпыч принял поднесенный серп, поднял его над головой, ловя на полированный клинок солнечные блики.
– Час жатвы! – крикнула Мария.
– Час жатвы! – ответили ей в унисон собравшиеся люди.
Староста неторопливо направился к пленным.
– Сами того не ведая, принесли вы спасение и избавление от страшной нашей доли. Сегодня станете вы частицею нашей и найдете продолжение свое в жизнях наших. Ибо плоть ваша станет частицею нашей плоти, кровь ваша станет частицею нашей крови. За то молвим мы: велико спасибо! – провозгласил староста, остановился возле гнома-следопыта и, вновь, поклонился в пояс.
Люди во дворе, тоже поклонились.
– Вы совершаете ошибку! – хриплым голосом крикнул Нюх. – Моя плоть болезненна и вам совершенно не нужна. Зуб даю!
Староста сгреб волосы гнома в кулак и приподнял голову пленника, обнажая беззащитную шею, прикрытую лишь короткой бородой.
– Сегодня мы запомним ваши лица и будем припоминать их все дни, покуда плоть ваша буде тешить животы наши. – торжественно продолжил Карпыч и поднес серп к горлу Нюха. – Лица героев, лица спасителей, лица тех, кто несет нам…
– Мочу! – что было сил проорал Аргилай, влетая во двор в бешеном галопе.
Глиняный горшок, угодил в голову Карпыча и оборвал речь на полуслове не дав закончить. Староста покачнулся и отпустил волосы гнома, но сам остался стоять на ногах. По его пожелтевшему от мочи лицу потекла струйка крови.
Босой юноша, в изношенных полосатых портках и белой полотняной рубахе, остановил коня и поднялся в стременах. Позади него, в седле, сидела рыжая девочка, сейчас отстегивающая от седла ухват. Огромный боевой жеребец под ними гарцевал и нетерпеливо ржал, чувствуя предстоящую битву.
Вооружившись тяжелым увесистым ухватом, Лиса спрыгнула на землю и торопливо направилась в сторону, заключенной в колодки, Трицитианы. Староста шагнул вперед, чтобы остановить варварку. Но Лаи тронул Упрямца пятками и послал прямиком на Карпыча. Людоед испуганно шарахнулся в сторону от копыт огромного жеребца. Конь попытался укусить противника, но тот бросился на землю и откатился прочь. Затем поднялся и заорал:
– Уводите детей! Детей спасайте!
Тщательно прицелившись и высунув кончик языка от сосредоточенности, Лиса нанесла сокрушительный удар ухватом по замку на колодках наемницы. Душка погнулась, но замок остался на месте. Девочка вновь подняла свое оружие. Так просто сдаваться она не планировала.
Людоеды отреагировали быстро. Все дети и часть женщин укрылись в доме старосты. Остальные спешно вооружились топорами и копьями и ринулись в атаку.
