– Каком кверху! За мной, подполковник!
Уланов перепрыгнул через перила. Он держал в поле зрения все здание, выходящее на площадь, особенно третий этаж и плиты верхнего перекрытия, кинулся к дощатому забору, окружавшему стройплощадку и увешанному различными плакатами.
За двадцать минут до этого к воротам стройки подъехал самосвал «КамАЗ». Водитель посигналил. Из будки вышел охранник, мужчина лет шестидесяти. Владелец строительной компании, изъявивший желание возводить этот дом, экономил, на чем только мог, хотя и получил довольно солидные деньги по договору подряда. Поэтому сторожей он набрал из пенсионеров. Да и те нужны были в основном для того, чтобы открывать и закрывать ворота. Строительство шло в три смены, и на стройке постоянно были рабочие. Кроме, естественно, сегодняшнего праздничного дня.
Пенсионер-охранник спросил у водителя, молодого парня:
– Ты чего? Сегодня стройка закрыта.
– Твою мать, – выругался парень, – какого хрена меня сюда с песком послали?
Охранник пожал плечами.
– Это ты, милок, у своего начальства спрашивай, а мы закрыты.
– Может, пропустишь? Свалю песок и уеду.
– Нет, я из-за тебя место терять не хочу. Вот доживешь до моих лет, получишь мою пенсию и поймешь, что без приработка не проживешь. Хотя, когда ты…
Парень прервал охранника:
– Тебя как зовут-то?
– Михалычем называй.
– Слушай, Михалыч, но в наряде-то хоть можешь отметить, что не пропустил меня на объект?
– Кто я такой, чтобы в документах отметки ставить?
– Какие отметки? Напишешь от руки, мол, объект закрыт, «КамАЗ» номер такой-то не пропущен. Я и уеду. А начальника заставлю рассчитаться со мной за рейс. Ведь у меня же зарплата не депутатская. Терять деньги за работу в выходной тоже не хочу. У меня жена молодая и ребенок полутора лет.
– Да написать-то не трудно, конечно, а поможет оно тебе?
– Иначе не стал бы просить.
– А мне ничего не будет?
– Что тебе может быть? Ты же напишешь, как есть. Объект был закрыт.
Охранник почесал затылок и заявил:
– Ладно, давай свой наряд.
– Сейчас. – Парень забрал папку, спрыгнул с машины. – Давай зайдем к тебе в сторожку, Михалыч. Тут неудобно.
– Пошли. Только быстро, скоро праздник начнется, посмотреть охота.
– Посмотришь. А ты один, что ли, на объекте?
– Один. На сутки.
– Ничего не воруют?
– Нет, тут почти все друг друга знают, да и воровать несподручно. Это нынче никого на объекте нет, в остальные дни бригады пашут днем и ночью, без выходных.
Они зашли в небольшое помещение, окно которого выходило на ворота. Два стула, шкаф у двери, топчан у глухой стены. На столе старый сотовый телефон.
– Давай бумаги, – сказал Михалыч.
– Угу, сейчас. – Парень положил папку на стол, выдернул из-под рубашки нож и выверенным движением ударил лезвием в горло охранника.
Тот выпучил глаза, захрипел, упал на пол, пытаясь руками закрыть безобразную рану, из которой хлынула черная кровь, и забился в судорогах.
– Вот так! – проговорил парень. – Отработал ты, Михалыч.
Парень оставил нож на месте преступления и вышел на улицу. Он достал из кармана перчатки, снятые после остановки машины, натянул их, открыл ворота, осмотрелся. Никого. Это и понятно. Народ сейчас дома хозяйством занимается или на празднике.
Водитель сел в кабину самосвала, где находился мужчина постарше. Когда сторож вышел из будки, он пригнулся.
– Все чисто, Артур, – доложил ему парень.
– Следы?
– Никаких. Я проверил.
– Заезжай! – Артур посмотрел на часы и добавил: – И шустрее, Славик!
