Архангел - страница 14

– А он? – бе­зы­мён­но про­из­но­сит Ан­ге­ли­на.

– А он ос­та­ёт­ся здесь, – су­хо и крат­ко от­ве­чаю я. В го­ло­се зву­чит от­чу­ж­дён­ность и раз­дра­же­ние.

– Пой­дём, Ан­гел, пусть по­про­ща­ет­ся с На­та­шей, – Ро­ман за­бот­ли­во об­ра­ща­ет­ся к Ан­ге­ли­не.

– Чёрт с ним, пусть про­ща­ет­ся, – не­вз­на­чай бро­са­ет пре­неб­ре­жи­тель­ные сло­ва де­вуш­ка. – Толь­ко сна­ча­ла по­яс­ни­те мне, о чём вы здесь бе­се­до­ва­ли?

– Лад­но, брат, по­шёл я, – Ро­ман, не от­пус­кая ла­донь Ан­ге­ли­ны, по­до­шёл ко мне и про­тя­нул ру­ку, ко­то­рую я с бла­го­дар­но­стью по­жал. – Не вол­нуй­ся, ты ме­ня, зна­ешь, я пе­ре­вер­ну этот го­ро­док, но прав­ду от­ко­паю.

– От­ко­пай, брат, да­же ес­ли при­дёт­ся па­ру че­ло­век за­ко­пать, – креп­ко сжи­мая ру­ку Ро­ма­на, даю ус­та­нов­ку дру­гу.

Ан­ге­ли­на с блед­ным ли­цом, рас­те­рян­но на­чи­на­ет бе­гать глаз­ка­ми, пе­ре­во­дя их то на ме­ня, то на Ро­ма­на.

– Мо­жет рас­ска­же­те, мне, что про­ис­хо­дит? – гнев­но спра­ши­ва­ет она, по­вто­ряя и по­вто­ряя во­прос, ви­дя, что мы иг­но­ри­ру­ем её тре­бо­ва­ния.

– Лад­но, пой­дём, – с ве­сё­лы­ми нот­ка­ми в го­ло­се, на­ко­нец-то об­ра­ща­ет­ся к Ан­ге­ли­не Ро­ман. – Ты име­ешь пра­ва знать прав­ду, столь­ко раз нас вы­ру­ча­ла.

– Нет, – мой рык, гроз­но раз­дал­ся и вы­звал сму­ще­ние на ли­це Ан­ге­ли­ны и не­го­до­ва­ние в гла­зах Ро­ма­на.

– Ро­ма, да­вай сна­ча­ла раз­бе­рём­ся со все­ми не­точ­но­стя­ми, а по­том уже рас­ска­жем обо всём, – бо­лее спо­кой­ным го­ло­сом по­про­сил я.

Внут­ри ме­ня за­ро­ди­лось не­до­ве­рие, не мог объ­яс­нить при­чи­ны, но твёр­до ощу­щал, что от Ан­ге­ли­ны ис­хо­дит опас­ность.

– Бред, на­вер­но от пе­ре­из­быт­ка эмо­ций, со­вер­шен­но те­ряю ос­тат­ки ра­зу­ма, – бур­чу се­бе под нос, вслед ухо­дя­щим друзь­ям.

Жёл­тый, поч­ти без­жиз­нен­ный лис­то­чек, со­рван­ный вет­ром, под­чи­ня­ясь ве­ле­нию по­то­ка воз­ду­ха, без­воль­но опус­ка­ет на мра­мор­ный па­мят­ник.

Оде­ваю ко­жа­ные пер­чат­ки, бе­реж­но бе­ру в ру­ки не­сча­ст­ный осен­ний лис­ток, ко­то­рый поч­ти за­сох, без­жа­ло­ст­но смы­каю паль­цы и слы­шу, как хру­стит ве­ге­та­тив­ный ор­ган рас­те­ния.

– Вот так­же бы­ло смя­то моё серд­це, ко­гда уз­нал о тво­ей смер­ти, – без на­мё­ка на жа­лость или со­стра­да­ние, про­из­нёс я и раз­ве­ял по вет­ру ос­тат­ки лис­точ­ка. – Я вме­сте с то­бой был по­хо­ро­нен в этой мо­ги­ле, без вся­че­ской на­де­ж­ды на вос­кре­ше­ние, – об­ре­чён­но до­бав­ляю я.

Близ­ко под­хо­жу к над­гро­бию, опус­ка­юсь на од­но ко­ле­но и про­во­жу ла­до­нью по род­но­му, но та­ко­му да­лё­ко­му изо­бра­же­нию На­та­ши.

– Я бу­ду веч­но лю­бить те­бя, ни од­на жен­щи­на не смо­жет вы­тес­нить твой лик из мо­ей па­мя­ти или за­нять твоё ме­сто в мо­ём серд­це, – с пол­ной уве­рен­но­стью, при­зна­юсь я.– Но, ес­ли это всё ока­жет­ся иг­рой, вся эта смерть лишь бу­та­фо­рия, – за­мол­каю, не­сколь­ко се­кунд с опу­щен­ной го­ло­вой, слу­шаю гул вет­ра, ко­то­рый при­шёл на сме­ну до­ж­дю.

Ре­ши­тель­но под­ни­ма­юсь с ко­ле­на, вы­прям­ляю пле­чи и слов­но клят­ву, про­из­но­шу сле­дую­щие сло­ва, – На­та­ша, ес­ли ты ока­жешь­ся жи­ва, и это все­го лишь твой план, …,– гроз­но опус­каю уг­лы бро­вей и, вы­тя­ги­ваю их в го­ри­зон­таль­ную ли­нию в ре­зуль­та­те на пе­ре­но­си­це об­ра­зу­ют­ся по­пе­реч­ные склад­ки.

За­тем, слов­но мань­як, рез­ко ме­няю вы­ра­же­ние ли­ца, при­под­ни­маю бро­ви, ок­руг­ляю гла­за и с дья­воль­ским бле­ском в гла­зах, за­яв­ляю, – ес­ли ты ока­жешь­ся жи­ва, то эта мо­ги­ла дол­го пус­то­вать не бу­дет. Она бы­ст­ро об­ре­тёт ис­тин­но­го хо­зяи­на. Ты от­ве­тишь за всё. Ни­кто, слы­шишь, ни­кто и ни­ко­гда, и ни­че­го в этой жиз­ни не за­би­рал у ме­ня без­на­ка­зан­но.