– Почему так долго? – удивилась Берта. – Тут в общей сложности нужно пройти около пятидесяти метров камня, это можно сделать за трое суток.
– Потому что вынутый камень придется вывозить, прятать место работы, и выбирать время, чтобы никого не было поблизости, – пояснил теург-уно. – Берта, вы же не хотите огласки?
– Нет, разумеется.
– Вот и ответ на ваш вопрос. Сейчас мы тут просто гуляем, и никому до нас нет дела. Но если люди заметят проходчик…
– Две недели, – вмешался Фэб. – Поверьте, мы втроем сумеем обеспечить работе анонимность.
Ит и Скрипач синхронно кивнули.
– Никто ничего не заметит, – продолжил Фэб. – Об этом мы позаботимся. А вот вывоз породы – да, это уже сложнее. На склоне ее кидать нельзя, придется, наверное, в море.
– Технические вопросы обговорим на днях, – решил Эрл. – Вообще, вам не кажется, что мы слишком торопим события? При такой спешке риск совершить фатальную ошибку возрастает многократно.
– Кажется, – согласился Фэб. – Совершенно согласен с вами, Эрл. Кроме того, прокопать тоннель – это самый простой этап всей операции, как вы понимаете. Сложности начнутся потом. Причем даже я, обладающий знаниями и опытом в этом вопросе, не сумею предугадать всего, что нас ожидает.
* * *
Берта с Итом решили немного задержаться и еще погулять по окрестностям – остальные уже отправились домой, а они снова спустились в лощинку, прошлись по ней сперва вниз, до самого ее края, потом снова поднялись наверх. Берта села на одно из поваленных деревьев, вытащила из своего рюкзака бутылку с водой, и протянула Иту.
– Пей, я не хочу пока, – покачал головой тот. – Странное местечко, тебе не кажется?
– Кажется, – кивнула Берта. – Словно для нас приготовлено. И слишком всё гладко, вот что мне ещё кажется. Эрл, аппаратура, транспортник, натурализация, содействие… всё просто один к одному, да еще и Эри со своей безмятежностью и словами о том, что картинка складывается. Ит, вот скажи мне, родной, у нас подобные картинки так легко раньше хоть раз складывались? Ты сам в подобное веришь?
Ит отрицательно покачал головой.
– Нет, не складывались, конечно. Это неестественно, согласен. Но тут… как бы объяснить… это не мы идем, это нас ведут. Мне знакомо это ощущение. Мы не совсем в реальности, малыш, прости, так уж получилось. Мы всё ещё во фрактале. Судя по тому, что я вижу, мы сейчас соблюдаем его законы, и просто движемся по расчетной траектории. Трудности, подозреваю, начнутся тогда, когда мы из него выйдем.
Берта задумалась, что-то прикидывая про себя.
– А когда, как ты думаешь, это закончится? – спросила она, наконец.
– Думаю, когда мы достанем капсулы с телами, – Ит вздохнул. – Построила этот фрактал Эри. Найти их – её цель, её итог. Она сейчас, как по мне, не совсем человек даже… ты просто не видела её до этого всего. А мы видели. Я не могу объяснить, у меня плохо получается, – признался он. – Понимаешь, она как бы… вовне… это реальность и нереальность одновременно.
– А какой она была? – с интересом спросила Берта.
– Это была несчастная женщина около шестидесяти, со сбитой программой геронто, которую повесили на неё эти два идиота, смертельно больная, забитая, робкая, и перепуганная, – объяснил Ит. – Она рассказывала тебе о том, что сделала, когда встретила нас?
– В общих чертах. Сказала, что решила покончить с собой, – ответила Берта.
– Она сунула голову в духовку! Решила… она не решила, она это сделала, и ей просто повезло, что мы вовремя вернулись домой и успели её откачать, – Ит с досадой поморщился. – То, что ты видишь сейчас – это вообще, как я понимаю, проекция Берега. Малыш, правда, ну очень странно всё. Более чем странно.
