Археология: учебное пособие - страница 12

По сведениям античных авторов, римляне также начинают коллекционировать старинные произведения греческого искусства в конце III–II вв. до н. э. Так, римский историк Тит Ливий сообщает, что это увлечение появляется в Риме после того, как Марцелл Клавдий в 211 г. до н. э. захватил Сиракузы и вывез оттуда произведения греческого искусства. Позднее, другой римский историк Плиний Старший сообщает: «А иноземные картины впервые получили широкое признание в Риме благодаря Луцию Муммию, которому его победа дала прозвище Ахайского. Дело в том, что когда при распродаже добычи царь Аттал купил картину Аристида Отец-Либер за 600 000 денариев, Муммий, пораженный ценой и заподозрив в картине какое-то достоинство, самому ему неведомое, потребовал ее назад, несмотря на все жалобы Аттала, и выставил в храме Цереры. Это, по-моему, первая иноземная картина, выставленная в Риме для всеобщего обозрения». Речь идет о событиях 146 г. до н. э., когда для ведения войны с Ахейским союзом (центром которого был Коринф) был послан Луций Муммий. Все города сдались без сопротивления, Коринф при этом был разрушен до основания. Именно после этих событий Луций Муммий получил прозвище Ахайский. Царь Аттал в этом сообщении – пергамский царь Аттал II Филадельф, правивший в 159-138 гг. до н. э. Он послал в помощь Муммию войска под командиванием своего полководца Филопоймена.

В I в. до н. э. Рим охватывает ажиотаж коллекционирования. Появляются многочисленные частные музеи. Страбон описывает разграбление могил в Коринфе во второй половине I в. до н. э. с целью продажи находок коллекционерам в Риме: «Долгое время… Коринф оставался заброшенным. Божественный Цезарь снова восстановил его ради выгодного местоположения, отправив туда колонистов, большей частью из числа вольноотпущенников. Когда новые поселенцы убирали развалины и раскапывали могилы, они находили множество изделий из терракоты, покрытых рельефными изображениями, и бронзовых сосудов. В восхищении от мастерства работы они не оставили не разрытой ни одной могилы; поэтому, раздобыв много таких изделий и продавая их по дорогой цене, они наполнили Рим „некрокоринфиями“, ибо так они называли предметы, выкопанные из могил и в особенности глиняные сосуды. Вначале глиняные сосуды ценились весьма высоко – наравне с бронзовыми коринфской работы, но затем спрос на них упал, так как находки глиняных сосудов прекратились, да и большинство сосудов было плохой работы».

Античное коллекционирование трудно назвать коллекционированием древних или старинных предметов. Собирают произведения искусства, а не древности. И их связь с историческим прошлым для античного мировоззрения второстепенна (в отличие от их художественной ценности).

Историческое восприятие вещественных древностей формируется в ходе распространения в Европе христианства. Этот процесс формирует, как уже было отмечено, историческое, линейное восприятие времени. Причем, характерной особенностью такого восприятия является его вещественность, предметность. Один из наиболее показательных средневековых образов времени приводится в трактате церковного писателя первой половины XII в. Гонория Августодунского «Об образе мира»; время здесь описывается как «канат, протянутый с востока на запад и изнашивающийся от ежедневного свертывания и развертывания».

Соответственно, в европейском христианском средневековье формируется хронологическая (временная) основа для восприятия понятия «древности» (включающего в себя, конечно же, и древние вещи). Прежде всего это – различные христианские реликвии. Истоки поисков и почитания различных христианских реликвий в Святой Земле относятся к началу IV в. Римский историк Евсевий Кесарийский сообщает об открытии св. равноапостольным Константином (император Флавий Валерий Аврелий Константин) в IV в. пещеры Гроба Господня. «Ему угодно было священнейшее место спасительного воскресения в Иерусалиме сделать славным предметом всеобщего благоговения. Посему он повелел немедленно выстроить там молитвенный дом…» Однако, на месте засыпанной пещеры находился языческий храм Венеры («мрачное жилище для мертвых идолов») и совершались языческие жертвоприношения. Храм был разрушен и «вдохновенный свыше царь повелел до значительной глубины раскопать самую почву на том месте, и землю, оскверненную идольскими возлияниями, вывезть как можно далее оттуда». «Когда же снимали слой за слоем, – вдруг во глубине земли, сверх всякого чаяния, показалось пустое пространство, а потом – честное и всесвятое знамение спасительного воскресения. Тогда священнейшая пещера сделалась для нас образом возвратившегося к жизни Спасителя; сокровенная во мраке, она наконец снова вышла на свет и приходящим видеть ее представляла поразительную историю совершившихся в ней чудес, – делами, громче всякого голоса, свидетельствуя о воскресении Спасителя».