– Дай мне чистое полотно и чем промыть, – сказала она, – и садись. Слышишь? Это приказ.
Через несколько минут на одном табурете стояла миска с водой, рядом, на столе, были разложены куски полотка и расставлены плошки с остро пахнущей мазью. Кьер, едва слышно постанывая, стянул сорочку и покорно уселся спиной к Альке, а ей захотелось зажмуриться и бежать отсюда куда подальше. Вообще отсюда. Не только из жилища убийцы Сантора, но и из этого дворца.
Конечно, Кьер пытался наложить повязку, но очень трудно это сделать, после того, как тебя выпороли плетью. Кое-где спина напоминала отбитое мясо в засохшей кровавой корке. Ну и там, где уцелела кожа – все черно-синее.
Алька стиснула зубы и решительно смочила кусочек полотна в воде.
Вообще странно, что в таком состоянии Кьер еще на ногах держится.
– Потерпи, – прошептала.
Короткий смешок в ответ.
Некоторое время оба молчали. Алька промыла раны, аккуратно намазала на полотно мазь, потом закрепила повязку на спине. И подумала, что все ее планы летят в тот самый астрал, о котором когда-то слышала. Потому что в таком виде Кьер едва ли пригоден к выполнению ее просьбы.
Задумавшись, она задержала руку на его плече, гладком, смуглом, и очнулась оттого, что Кьер вяло пошевелился.
– Все. Я – все, – выдохнула Алька, – иди, ложись. Тебе надо лежать.
Все еще сидя к ней спиной, Кьер повел плечами, затем тихо поинтересовался:
– Зачем вы приходили? Не затем же, чтоб за мной ухаживать?
– Не за тем, – Алька прикусила губу, – но сейчас… тебе надо лежать.
И грустно подумала о том, что через пять дней у нее уже не будет никакого выхода. Она отправится в земли Порядка в качестве разменной монеты. Принцессам не дано выбирать судьбу, так ведь?
– Говорите, – Кьер осторожно повернул голову, – чтоб не просто так на нижний уровень ходили.
И тогда Алька решилась. В конце концов, вряд ли он побежит доносить Сантору, а так-то – почему б не сказать?
– Я хотела тебя попросить, чтоб ты отправился в Эрифрею и посмотрел… как там… – запнулась, не в силах произнести имя.
Но Кьер понял.
– Я должен сделать это незаметно?
– Да что ты сейчас сделаешь? – она всплеснула руками, – ты же на ногах едва держишься!
Кьер вздохнул, поднялся. Затем отошел в угол, где стоял темный деревянных сундук, порылся в нем и достал чистую тунику. Алька опустила глаза, но то, что она успела заметить, огорчало: мускулистая грудь раба Сантора тоже была в белых старых шрамах. Судя по всему, наказывали его не в первый раз.
– Это пройдет, – его голос прозвучал уверенно, – снадобье очень действенное, а я… я быстро восстанавливаюсь. К тому же, я отправлюсь туда на архаане, это займет не больше дня. Главное, чтоб ваш отец меня не хватился в это время.
– Я скажу ему, что отослала тебя по важному делу, – Алька покачала головой.
– И по какому же такому важному делу? – он прищурился, – не возражаете, если я еще немного посижу?
– Да, да, конечно… Думаю, я вполне могу попросить тебя разузнать что-нибудь о моем будущем муже, – пробормотала она, – но на самом деле… прошу…
– Я понял. Заглянуть к магистру и посмотреть, что да как.
– Да, да! – она закивала, – мне очень… нужно знать, чем он занят и… вспоминает ли меня.
– Но не проще ли у него спросить? Я могу сказать, что вы… Можете его простить, ваше высочество, что у него есть шанс.
Алька замахала руками. Как тут спросишь? Мариус… он же сам ушел. Зачем ему шанс? Но если только… если только ему плохо, то… Она вернется. Хотя бы просто для того, чтобы быть рядом, ничего не требуя взамен. Вот вообще ничего.
