– Наша Лига не доставляет Вам никаких хлопот. Мы не докучаем медперсоналу никакими дурацкими просьбами. И, вообще, как об этом может кто-либо узнать?
– И никто бы ничего так и не узнал, если бы не тот случай… с Вами, дорогой профессор! Забыли? Наверняка не помните!
– Ну, это тогда, когда… значит.
– Когда Вы упились в стельку, чёрт бы Вас побрал, простите за выражение! Разумеется, санитары доложили обо всех Ваших секретах!
– Неужели так-таки и обо всех, Лев Моисеевич?!
– Надеюсь, что пока им известно ещё не всё. Но надо быть осмотрительнее, профессор, и отнестись серьёзнее к судьбе Ваших друзей по палате, да и Вашей собственной. А Вам известно, мой друг, что всеми Вашими «литературно-историческими» расследованиями могут заинтересоваться различные зарубежные. «фонды»?! Что, такое Вам и в голову не могло прийти?
– Неужели… иностранные спецслужбы…? А им-то какая надобность?
– Своим выражением лица Вы мне сейчас напомнили этого вашего, как его? – «Простачка» Егорушку!
– Егора Алексеевича?
– Да, да… профессор! Как будто Вы абсолютно не понимаете, о чём я веду речь?
– Я просто в шоке от услышанного и увиденного.
– Сейчас я постараюсь вывести Вас из этого состояния, профессор. Так, примите эти таблетки, сразу две штуки… запейте водой… так, а теперь вот эту красненькую под язык и не разжёвывать!
– А если… валокординчика капель двадцать-тридцать?
– Никакого алкоголя, господин Атос или… аббат Фариа! Или кто Вы у нас на самом деле? Магистр «А.М. Ордена» Атиллы? Вот, «как Вас теперь называть»? – Вы помните этот советский детектив, профессор? Пустырник в таблетках – не на спирту! Только пустырник выведет Вас из этого пограничного состояния!
– Ну, если Вы меня будете потчевать этим снадобьем, тогда можете спокойно обращаться ко мне, как к товарищу Сталину! Иосиф Виссарионович предпочитал именно пустырник в качестве успокоительного средства.
– В таком случае, вместе со званием Генералиссимуса вам полагается накинуть ещё пару годков изоляции в больнице!
– Беру свои слова назад, Лев Моисеевич! Это была… шутка, неудачная, надо отметить.
– Слушайте меня внимательно, Александр Сергеевич и не фиглярствуйте, как Ваш любимчик Егор! Только благодаря моим действиям и распоряжениям персоналу больницы разрешено посещение вас в не приёмные дни вашему литератору.
– Журналисту Георгию?
– Ему! Не перебивайте меня! Далее… я разрешил передавать вам книги, журналы и всяческую научную литературу. Кроме этого – ещё и смартфон, вдобавок!
– Я этого не знал, доктор. Спасибо Вам!
– Я организовал всё, чтобы санитары не обыскивали вашу палату и не повыбрасывали все ваши стенограммы и протоколы… вместе с иллюстрациями и маникюрными ножницами Егора Алексеевича! В конце концов, в результате моих не «медицинских» ухищрений, вам даже удалось издать две книги! И этого вам мало? А теперь подумайте, подумайте хорошенько, профессор: что ожидает Вас и Ваших «коллег» в том случае, если я доложу «наверх» о том, что весь персонал больницы, вместе с пациентами и самим Главврачом искали упавшие с неба рога Атиллы в парке больницы?! Каково?!
– Так я и уточняю: не Атиллы, а Лося-Быка!
– По-вашему это что-то меняет! Вы считаете меня за сумасшедшего? Меня же после всего этого бедлама лишат должности!
– Или… к нам в палату переведут…
– Ну, шутите, шутите! Меня уберут, а всю вашу компашку будет курировать какой-нибудь новый главврач с лосиными мозгами и при том ещё и конченный карьерист!
