– Что слышал, извращенец! Выворачивай карманы!
В это время оголившаяся часть тела Эстер начала медленно покрываться мерцающими татуировками. Кончики её пальцев запылали синим.
Так вот оно что. Передо мной рунная ведьма.
О них я слышал немного. Говорят, адепты они не сильные, и чтобы от них защититься, нельзя позволять им чертить в воздухе знаки. Но сейчас у меня стояла другая задача: дождаться мясников с топорами (да, Рэй, твои задачи соседствуют с идиотизмом). Поэтому я продолжал пятиться.
Эстер медленно пошла на меня, сбросив с худого тела блузку. Её татуировки вспыхнули ярче.
– Где деньги, идиот?
И впервые я услышал её голос, грубый, совсем не юный. Глянул на вторую девушку. Та тоже успела покрыться татуировками. Вся, вплоть до лица.
Значит, мне повезло напороться на двух рунных ведьм.
Я опустил трость набалдашником вниз, почти касаясь каменного пола, усыпанного обломками кирпичей, и приготовился. Если бы девицы знали, что скрывается внутри моей трости, то не подходили бы так близко.
Но я ждал появления мясников и не спешил использовать преимущество.
– Ну что, мистер?.. – негромко спросила Эстер. – Тебе нравится развлечение?
– О-очень, – выдохнул я. Нашарил во внутреннем кармане купюру и смял в кулаке. – Я готов расплатиться прямо сейчас. Возьмите… тут сто суренов…
Девушка протянула руку, но более опытная подруга тут же одёрнула её:
– Эстер! Не прикасайся к нему! Вдруг он такой же, как Феликс? Потом не отделаемся. – Она указала на землю рядом с собой. – Брось деньги сюда, мистер. Поближе ко мне.
Я швырнул смятую сотню себе под ноги, ещё и подошвой туфли на неё наступил.
Возмущённая Эстер принялась чертить в воздухе. Её мерцающий указательный палец двигался невероятно быстро, вырисовывая сложную руну, и я не придумал ничего другого, как мгновенно броситься к девушке и схватить её за руку.
– Отцепись! – она попыталась освободиться, но я держал её железной хваткой.
К нам подбежала вторая ведьма, ткнула в меня пальцем и начертила знак прямо на моей спине. Кости пронзила боль, и я уже решил воспользоваться тростью, но тут издалека донёсся голос:
– Оставьте! Мы сами его выпотрошим!
Ведьмы мгновенно от меня отпрянули. Эстер схватила с земли блузку и прикрыла грудь. Руны с её тела исчезли.
– Хозяин… он сопротивлялся, – тихо сказала она, склонив голову.
Я оглянулся на вновь прибывших. Мясники. Двое. С друидскими боевыми топорами.
Ну наконец-то…
***
Мясники приближались. Один худой и высокий, другой приземистый и плотно сбитый.
– Денег у меня нет! – выкрикнул я. – Всё, что было, я уже отдал! С меня взять нечего!
Тот, что пониже, оскалился и выдал что-то вроде горлового хрипучего смеха.
– У любого найдётся, что взять, сопляк. Например, твой костюмчик мне лишним не будет.
Скорее всего, именно он и был Феликсом, главным из этих двоих. Наверняка, помощник самого Бартоло Соло. И судя по тому, что его опасались рунные ведьмы, адептом он был не простым. Вот только каким конкретно искусством он владел?..
– Я сам его убью, – бросил он подручному и направился ко мне, выставив топор и сверля меня взглядом.
Никаких сомнений, Феликс понимал только язык силы, и придётся с ним драться.
Но это ничего не меняло.
Даже в теле тщедушного аристократа драться я не боялся.
Уже с семи лет раздирал кулаки в жестоких мальчишеских боях на Рынке Нищих, под дикий вой таких же, как и я, безродных, сбившихся в тесный круг. И наградой в этих битвах порой становился кусочек козьего сыра. Сейчас же награда была куда существенней – жизнь моей сестры Ребекки, как и моя собственная. И подраться – самое малое, что можно для этого сделать.
