Возможно и сейчас Чудов слышал её мысли, бегущие безостановочно по нейронным цепям мозга, но вида не подаёт или значения им не придаёт. Говорит опять вроде толковую мысль в глобальном масштабе, но с двойным смыслом. Софи распознаёт, когда Чудов говорит об истинной властной структуре, управляющей человечеством. Кто они не понятно. Ясно, что руководство над мировыми политэкономическими процессами существует. Данное убеждение воспринимается бездоказательно, как существующий факт.
Чудов:
– Чувства отмирают, инстинкты деградируют, разум в подконтрольных зависимостях. Востребованное творчество – дикий вопль. Дух-вожак служить зовёт.
Софи:
– Мирослав, что ты имеешь ввиду, говоря эти слова?
Чудов:
– Безволие не гнетёт,
Безволие в народные
массы идёт.
Софи начинает раздражаться, диск её головного мозга перегружается:
– Что тебе, Мирослав, надо от меня?
Чудов:
– Война никому не нужна.
Лишённая смысла жизнь
для планеты – никчёмная суета.
Софи не способна сопротивляться внедрению информации в её голову. Она обмякла и потеряла сознание.
***
Софи приходит в себя. Она лежит на заднем сидении внедорожника. Окна приоткрыты, слышится оживлённый человеческий гомон, играет музыка, неподалёку проезжают автомобили. Вновь слышна забытая мелодия мегаполиса.
Сначала София думает, что она спит и видит сон. Смотрит вперёд – видит спину сидящего за рулём Чудова. Это не видение, это реальность.
Мирослав без малейших намёков говорит:
– С пробуждением дорогая София.
Протягивает горячий кофе в бумажном стаканчике, в придачу два шоколадных трюфеля.
Софи пьёт кофе, втягивая носом запах молотых зёрен. Надкусывает кусочек от шоколадной конфеты, закрывает глаза: «Жива как никогда».
Мирослав ведёт внедорожник в сторону парковки. Ставит машину, глушит двигатель, выходит, открывает заднюю дверь, подаёт руку Софи.
– Если хочешь, допивай кофе в салоне машины.
Софи кладёт свою левую руку в открытую ладонь Мирослава, улыбается и выбирается наружу.
– Ты сам утверждал, что слово «если» – филологический паразит. Услышала от тебя «если», сразу решила сделать наоборот.
Софи смотрит по сторонам. Невский проспект, фасады зданий светятся витринами, раздаются голоса людей.
Впереди, через дорогу она видит раскинувшийся крыльями колоннады, как орёл, Казанский собор, под конусом его крыши – всевидящее око с расходящимися лучами. Обернувшись, за своей спиной, Софи замечает похожее на театр историческое здание со шпилем и украшенным входом, рядом с которым расположен памятник апостолу Петру. С другой стороны, от входа этого здания – памятник Гёте.
– Петербург – это воззвание Петру, – восклицает Софи.
Мирослав:
– Возможно, это Россия.
Софи допивает кофе, съедает вторую конфету. Ей хорошо, она окончательно пробуждается.
Солнечная погода. На ветвях деревьев ещё сохраняется не опавшая листва. Красота. Более всего её прельщает разноголосая речь в разных интонациях. Ей хочется поесть в кафе под открытым небом.
Мирослав предугадывает её желание, просит проследовать за ним в помещение. Они входят внутрь дома со стороны Невского проспекта. Поднимаются по лестнице на второй этаж, попадают в зал для гостей, где находится стойка для принятия заказов. Выбирают столик с видом на Казанский собор.
– Величественно, – первое, что приходит на ум Софи.
Мирослав заказывает два супа, котлеты с гарниром, минеральную воду.
Антураж внутреннего убранства великолепен. Кирпичные стены, арочные окна, деревянная мебель. Софи вспоминает о Европе. Ей хочется выпить пива.
