– Вам требовались работники? Вот они, перед вами. Лучших строителей и ремесленников вы не найдёте на три тысячи вёрст окрест, – взмахнул тростью хромой маэстру. – Дальше вы разберётесь сами, я полагаю!
Гонзак просто развернулся на каблуках и зашагал прочь по дороге, туда, откуда они прибыли! И Рем мог бы поклясться – если он попробует догнать Диоклетиана Гонзака и расспросить поподробнее, то ни черта у него не получится. Исчезнет таинственный маэстру – по своему обыкновению, без следа, только ветер будет листочки по булыжникам гонять.
– Он что – волшебник? – спросил Доэрти.
– Вряд ли… – провёл рукой по волосам Рем. – Вроде как ортодокс, а среди наших волшебников не водится. Хотя – чёрт его знает! Всякое может быть. В любом случае – решение проблемы он нам предложил, теперь мы должны им воспользоваться… Или нет.
– Вам нужен Ёррин, маэстру, – заявил один из гномов-провожатых. – Без этого убрю… То есть без него ничего не решите.
– Ёррин, Ёррин… Только про него и слышу! – начал закипать Аркан. – Чего тогда мы топчемся тут? Ведите!
Гном сверкнул на него глазами, а потом вдруг сунул два пальца в рот и оглушительно громко свистнул. Эхо отразилось от окружающих поляну с каменоломней деревьев и унеслось куда-то в небесную вышину. А один из рабочих, которые клали фундамент, оторвался от работы и гаркнул:
– Внизу он! Породу дорбит! – И снова взялся за мастерок и киянку.
Гномы в замешательстве переглянулись, стали близко-близко друг к другу и принялись перешёптываться, яростно жестикулируя. Смысла в этих действиях не было – говорили они явно на своей кхазадской тарабарщине, и мало кто из людей мог похвастаться знанием этого странного наречия. Аркан умел неплохо материться по-гномьи, но сомневался, что этот навык мог ему сейчас пригодиться.
– Вы пойдёте с нами, остарьные останутся тут. И вы ни одной живой душе не расскажете, что видери внизу, – безапелляционно заявил тот самый рыжебородый кхазад.
Дружинники напряжённо загомонили, их ладони легли на рукояти мечей. На их взгляд, условия были неприемлемыми. Какие-то подгорники хотят утащить их господина? Не бывать этому! Они сомкнули ряды, защищая сеньора и оглядываясь по сторонам. Но Аркан сделал успокаивающий жест рукой:
– Расслабьтесь, друзья! Если бы они хотели убить нас – устроили бы засаду по дороге. Но сами подумайте – зачем им убивать будущего работодателя?
– Если с вами что-то случится, маэстру баннерет… – Южане переживали, кажется, больше всех.
– Крянусь именем Верикого Мастера! С этим черовеком ничего не сручится! – сказал рыжий. – Мы все покрянемся, есри нужно!
«Сручится», «покрянемся» – дружинникам приходилось прятать улыбки очень старательно. Но Великим Мастером гномы называли Творца, а посему к их словам нужно было отнестись серьёзно. Рем скинул с плеча походный плащ на руки южанину Коннору и спросил:
– Я могу оставить меч?
– Можете, маэстру баннерет. Но внизу вам ничего не угрожает… Наверное.
Это «наверное» убедило Рема в том, что всё будет нормально.
* * *
Первое, что почувствовал баннерет, когда спустился в штольню, – это запах. Даже не запах – зловоние! Так пахло в трюме красного корабля, такие миазмы Аркан вдыхал, когда бродил по трущобам Смарагды – районам Печей и Монеточки. Здесь, в недрах этой каменоломни, ощущалось присутствие огромного количества людей, проживающих в условиях скученности, нищеты, антисанитарии…
