Когда Мерси начала работать на пожилого джентльмена, она недвусмысленно дала понять, что для того, чтобы заполучить последнюю главу книги, ему придётся нанимать кого-то другого. Ноги её больше не будет в Чайна-тауне. Это было второе, в чём Мерси поклялась себе той ночью.
Искорка в глазах Седжвика разгоралась по мере того, как он вертел в руках бутылку, рассматривая с разных сторон свёрнутые листы. Он напоминал знатока-дегустатора, который с наслаждением вдыхает аромат пробки от бутылки вина особенно редкого разлива. Некоторое время спустя Седжвик удовлетворённо вздохнул.
– Вы просмотрели эти страницы?
Мерси подняла руки в отрицательном жесте и сразу же разозлилась на себя за то, что ему удалось спровоцировать её на столь явную реакцию.
– Вы спрашиваете меня об этом каждый раз, мистер Седжвик. И каждый раз я отвечаю отрицательно.
– Но это ваше законное право. Не сомневаюсь, что заполучить эту бутылку было нелегко. Неужели вам ничуть не любопытно?
– У наёмной воровки нет никаких прав на добычу. И поверьте, мне совершенно безразлично, что там написано. Теперь эти страницы принадлежат вам. Надеюсь, это вас радует.
Мерси сказала правду. Она не прочитала ни слова из главы, находившейся в бутылке, да, по совести сказать, она и не смогла бы расшифровать тайнопись Книги бутылочной почты. Она ненадолго достала из бутылки свёрнутые листы, но лишь для того, чтобы убедиться, что они испещрены теми же микроскопическими значками, что и прочие главы. Конечно же слухи, ходившие о Книге бутылочной почты, дошли и до неё, однако, для того чтобы расшифровать её, Седжвику требовались все восемь глав. Пока хоть одной главы недоставало, прочитать книгу ему было не под силу, точно так же, как и ей самой. И даже если бы Седжвику и удалось прочесть таинственные знаки, это её никоим образом не касалось. Её специальностью был поиск редких изданий и уникальных экземпляров, и за короткое время она снискала себе в этой области выдающуюся репутацию. Тот факт, что при поисках она не пользовалась библиомантикой, удивлял не только Седжвика. В действительности же большинство библиографических редкостей, за которыми она охотилась, были весьма небрежно спрятаны и охранялись не слишком строго. Любой мало-мальски способный грабитель без труда мог проникнуть в лучшие библиотеки мира: единственной причиной того, что до сих пор это случалось довольно редко, являлась неосведомлённость грабителей относительно ценности некоторых книг. В отличие от них, Мерси об этом прекрасно знала. Она в совершенстве умела не только обращаться с отмычками и ломами, но и штудировать пожелтевшие библиографии и полузабытые картотеки. Кроме того, у неё имелась масса полезных знакомств.
В своё время ей не составило труда выяснить, что именно Филеас Седжвик был анонимным заказчиком, для которого Птолеми поручил им выкрасть главу у мадам Ксу. Ей оказалось достаточно всего лишь проникнуть в лавку Птолеми ночью и заглянуть в тайник, где хранились записи книготорговца о секретных заказах. Должно быть, Птолеми даже не заметил, что кто-то рылся в его бумагах. Вскоре после этого Мерси явилась к Седжвику напрямую и открыто предложила ему раздобыть для него все главы из Книги бутылочной почты – все, кроме одной. Соглашаясь на подобную сделку, Седжвик шёл на большой риск, и Мерси испытывала к нему за это определённую благодарность. Каждый раз, когда впоследствии Мерси вспоминала их знакомство, чувство благодарности усиливалось: к послу Адамантовой академии, откуда ни возьмись, явилась семнадцатилетняя девушка и предложила ему сделку, за которую они оба могли угодить за решётку, а он согласился. До сих пор Мерси так и не поняла, чем заслужила его доверие.
