Артинский ярус. Осень. Постапокалипсис - страница 8

Обычно прогулка по лесу с песиком длилась час-полтора, но это если телефон не начинал разрываться и народ скоропостижными делами не заваливал. За это время Сергей проходил километров пять, как раз «на выкурить одну трубку», а Марко наматывал не менее пятнадцати верст, прочесывая окрестности в радиусе видимости – хозяина из виду старательно не терял. Бдил за Сергеем глубоко преданным взглядом. Вот и сейчас пытливо изучал периметр. Попутно, конечно, ставил метки. И не только.

Призвал телефон. Coz I love you (*8). Опять Милая:

– Можешь не ехать, говорят, что вакцина кончилась. Дотянул. А кошмар творится – в заводоуправлении мужик помер, заказчик какой-то. Упал на втором этаже и … «Скорой» до сих пор нет. А окоченел уже. Что делать – никто не знает. Сегодня вот только утром приехал и по этажам с бумажками как олень скакал. Народ в шоке – перезаразил, наверное, всех… Забери меня отсюда!!! Мне страшно!!!

– Сейчас приеду, вот только из лесу выйду…

Выезжаю из своего лесного окоема, Сергей увидел, что метров в трехстах на асфальте (в Артях, как всем известно, лишь две асфальтированные улицы) дорогу перегородила перевернутая фура. Вокруг нее суетились гаишники.

– Трандец, это сплошной трандец, – подумал Сергей и двинулся в сторону завода. На стоянке у заводоуправления ждала Милая: резная кукольная фигурка и широко раскрытые глаза. В глазах плескалась паника.

– Домой! Валим домой!

Пояснения:

*5 – Home, Sweet home – Дом, милый дом (англ.)

*6 -I liking every good night sleep. – Искаженный на провинциальном уральско-английский манер вариант строки I gonna get me a good night’s sleep из песни Heart of the country из альбома Ram (1971г.) сэра Пола Маккартни.

*7 – Coz I love you – заглавная песня в выпущенном для Франции и Германии альбоме «Play It Loud» группы Slade, популярной в 70-е годы прошлого столетия. В данном случае речь идет о телефонном рингтоне.

Свердловская область, райцентр Арти

Октябрь 2020г.

Трупы в морге прибывали. Свободных мест не было. Единственный артинский патологоанатом уехал на отдых в Турцию и сейчас до него никто не мог дозвониться. Мертвецов для вскрытия полагалось везти в Красноуфимск, но транспорта не было – «скорые» были заняты огромным количеством неотложных вызовов: слишком многие после просмотра ТВ-новостей хватались за сердце.

Телевизор убивал – если еще пару дней назад всех шокировала смерть ведущей в прямом утреннем эфире, то сейчас картинки шли одна ужаснее другой, как в пресловутых «Ликах смерти». От массовой гибели тысяч китов в Атлантике до самосожжения трех сотен фанатов-католиков в соборе Кельна. В Европе вымирали лагеря беженцев, а в городах США полыхали восстания негров. Негры – а если точнее, афроамериканцы, – ничего не требовали, но стреляли во все, что двигалось или уже не двигалось.

Аэропорты всего мира были закрыты в связи с повсеместным карантином – в едином порыве власти всех стран боролись с пандемией гриппа. Медицинские светила рассказывали о новой мутации вируса, но придумать вакцину против него пока не успели. Запад ничего не мог противопоставить надвигающейся катастрофе. Потому что был разобщен, изнежен и толерантен.

В России же, как сообщал телевизор, все было относительно благополучно, хотя и тревожно. Российские эксперты предполагали масштабную диверсию с использованием биологического оружия. Врагов не называли, но в передачах, где постоянно спорили насчет того, кто хуже, Украина или США, вероятного противника обозначали четко. Настолько четко, что несколько участников этих передач умерло во время своих пламенных выступлений, хотя и были одеты в марлевые маски. Ведущие этих передач скорбили и переживали, похоже, настолько глубоко, что их приходилось постоянно менять: прежние властители ток-шоу исчезали с экранов, вместо их появлялись новые разжигатели дум. Какие-то встревоженные и помятые.