Предложения по второму и третьему пункту повестки дня поступили из палаты общин – просьбы городских властей Кум-Стрейта о сносе двух исторических объектов. Первый, каменный мост, возведенный пять веков назад, действительно обветшал и представлял серьезную угрозу для судоходства, а вот вторым объектом была кверцийская вилла в черте города. Судя по всему, «развалины» – резные каменные фризы, керамика и кованое железо, а возможно, и статуи, фрески или мозаичные полы – стоили гораздо больше, чем сама вилла в ее удручающем состоянии. К сожалению, отклонять просьбу не имело смысла, поскольку городские власти Кум-Стрейта внесут то же самое предложение на следующее заседание парламента, только с большей настойчивостью. Или случится необъяснимый акт беспрецедентного вандализма, но его расследование ни к чему не приведет.
Парламент мог объявить любые владения охраняемым объектом государственной важности, как было сделано с лесными массивами, парками и полотном железных путей. Однако охраняемые владения не приносили налогов в казну. В сущности, присвоение охранного статуса означало конфискацию объекта, пусть даже законным путем. Предложения о присвоении охранного статуса делались в исключительных случаях. К счастью, по законодательству любой снос подобных объектов требовал особого разрешения.
Оба предложения были приняты – о сносе моста единогласно, о сносе виллы – открытым голосованием, три к одному.
В половине одиннадцатого председатель объявил перерыв на четверть часа. Варис вышел в вестибюль, где по распоряжению парламентского мажордома подавали чай и печенье. Варис взял две чашки чаю и, вернувшись в зал, отдал одну Извору.
– Я только что говорил с Кладеном, – сказал Извор. – Он очень хочет с вами побеседовать. Вы знакомы?
Кладен, лорд чародейский, как раз подходил к своему креслу в первом ряду сектора, где сидели представители его фракции. Лысый морщинистый толстяк в темно-синем фраке и в галстухе, заколотом булавкой с золотой розеткой, производил впечатление рассеянного человека, но это была иллюзия. На самом деле он слыл самым уважаемым чародеем в Лескории и шестикратно избирался главой национальной гильдии чародеев. На заседаниях парламента Кладен появлялся редко и непредсказуемо; его присутствие само по себе не означало, что в повестку дня включено что-то важное, но сегодня оно говорило о многом.
– Нет, официально мы не представлены, – сказал Варис. – Разумеется, я буду счастлив познакомиться с главой гильдии, но, может, как-нибудь в другой раз?
Небрежным тоном, чтобы посторонние восприняли вопрос как праздное любопытство, Извор осведомился:
– Ради Матери-Волчицы, признавайтесь, что вы натворили, милорд корон?
– Надеюсь, ничего особенного, – ответил Варис. – Точно так же, как и вы не сделали ничего особенного, когда внесли предложение в повестку дня. – Он взглянул на галерею; Каббельс и его телохранитель уже вышли. – Все зависит от того, что сделают другие и когда именно они это сделают.
– Да, – задумчиво сказал Извор. – Спасибо за чай.
Варис вернулся на свое место. Никаких затруднений возникнуть не должно – во всяком случае, с Извором. Невозможно проработать в мельчайших подробностях все планы до единого, но порой так и лучше.
Варис провел вчерашний вечер интересно и в некоторой степени напряженно, в обществе трех светских чародеев. В какой-то момент у него страшно разболелась голова, однако он не обращал на это внимания до тех пор, пока не убедился, что внушил своим собеседникам все, что хотел до них донести. После этого он отправился домой, отпустил дворецкого и так сосредоточенно смотрел на стену, что не услышал, как Винтерхольм звонит в дверь.
