Он не прогадал. Защитил мальчишку. И от этого на душе северянина стало очень тепло и радостно.
Когда вдалеке послышались звуки битвы, Лука отпрянул от юнца и тяжело осел на снег. Его сердце продолжало бешено колотиться.
– Ты… Ты спас меня, – шепнул Кормарк, приподнявшись на локтях. Капюшон свалился с головы, являя миру его обгорелую черепушку.
– Да. – Северянин потер ухо, после чего тупо уставился на кровь, окрасившую пальцы. – Да, наверное.
Они переглянулись. Впервые ребенок посмотрел на Луку, не хмурясь, без ненависти или упрека. Его лицо в один миг изменилось до неузнаваемости. Глаза, синие, как небо, широко раскрыты, а в них – удивление, смешанное со страхом.
А затем Кормарк поднялся на ноги, молча отряхнулся и побежал в темноту на голос Лохарра, который разъяренно поносил убегающего противника на чем свет стоит.
– А ты молодец, Лука. Проклятый, но добрый.
Северянин обернулся: Гунн, вопреки ожиданиям, продолжал сидеть на том же месте, беспечно раскуривая трубку. Он был единственным, кто остался у костра и не помчался за незваными гостями. Казалось, выбери стрела налетчика его своей целью, он бы даже не дернулся.
Лука, немного поразмыслив, сел на бревно возле ерруанца, предусмотрительно прихватив с собой полупустую кожаную флягу с брагой, брошенную кем-то в снег.
– Кто эти люди? – спросил он.
Гунн, как обычно, предложил ему трубку. Тот не отказался. Закурил. И отметил про себя, что едкий дым больше не обжигал горло и легкие.
– У вас с Кормарком одна беда, – пояснил ерруанец, – наемники. Голова нашего мальчика считается ценным трофеем.
Северянин уже было хотел спросить, почему, но Гунн опередил его.
– Я разговаривал с духами, Лука, – сообщил он как-то без особой радости. – И я сомневаюсь, что есть лекарство от твоей болезни. По крайней мере, здесь, на Севере. Они сказали мне, что его следует искать на Юге.
– Я так и намеревался, – не без разочарования хмыкнул Лука, вернув дымящуюся трубку владельцу. – За мной на Юг преследователи не сунутся. Это далеко и дорого.
– Кормарк! Подойди сюда, – воскликнул ерруанец. Мальчик показался из темноты, как всегда мрачный, а за ним на свет костра вышли остальные члены Семьи, включая довольного Лохарра с окровавленным топором. – Нашему новоиспеченному герою нужно попасть в какой-нибудь порт, чтобы оттуда отправиться на Юг, в Астеросс.
– Хм… – мальчишка прошел мимо костра, даже не глянув на своего спасителя. – Лучше всего это будет сделать от Вэст-Моррона или Тортейма. Я нарисую карту.
Когда Кормарк вернулся, у него в руках были письменные принадлежности и свертки из старой кожи. Лука от удивления подавился брагой.
– Стойте, откуда у вас все это?! – закашлявшись, вымолвил он.
– Кормарк у нас особенный мальчик. Образованный. Больше, чем все мы, вместе взятые, – процедил Гунн и загадочно улыбнулся.
– А что тебя удивило? – поинтересовался мальчишка, прищурив глаза. А потом до него дошло. – Ты… Не умеешь писать.
Возможно, если бы это произнес кто-то другой, северянин сказал бы, что его пытаются унизить или пристыдить, однако в голосе мальчика не было и намека на издевку. Скорее сожаление.
– И читать, – признался Лука, глядя на Кормарка снизу вверх. Странные закорючки на бумаге на протяжении всей жизни вызывали у него панический ужас. – Мне это не положено. Я был простым охотником в своем селении.
В Амверстаге, в этой глуши, как помнил Лука, читать и писать умели лишь привилегированные люди. Вроде отца Кейпы и его подпевал. Его самого никто этому не учил, однако он слышал, что в более развитой части Стармора, ближе к столице королевства, этими навыками владеют все люди без исключения.
