Ассорти киноварного ветра. Два года выдыхая краски жизни - страница 5

Кажется, я, дочь, год назад потерявшая отца, выполнила свою миссию, главную на сегодня. Я взяла в руки стаканчик с принесенной из церкви кутьей. Пропитанное маком и фруктовым соком, священное сочиво ответило неимоверным вкусом, и я заволновалась, что, увлекшись, съем его всё – отставила в сторону, наушники поднесла к третьему (у меня в такой цифре циклится оно) виду чувства, дабы извлечь чопорные, искривленные бравотой ерши-отголоски.

Музыка полилась цветочно-луговой гладью, застилая испорченный глупыми и ненужными вопросами, слух. А взор чего-то уплыл в глубинные просторы-воспоминания с едва вырисовавшимся папкиным обликом и краешками-обрывками отзвучавшей навсегда речи: «дочь, дочь, дочь»…

Мелодии, словно алхимические лекари, медово-мускусным ароматом услаждали слух, выковыривая из запруднин дна, энергетически ненужные фразы-атаки не глубоко чувствующего человека, как оказалось, агрессора, в тот значимый день для моей раненой души. Параллельно петляя строками, в новелле прятался незамысловатый текст, уже прочтенных вами первых глав. И почему-то брызнула из глаз не сдержавшаяся слеза-лиса. Она так хитро позвала за собой и других соленых подруг.

Мне из-за этих «лис» стало плохо видно. Я захотела их смахнуть, прогнать, но почему-то потянулась за зеркальцем – оно всегда рядом, на столе, в косметичке.

– Не может быть! Мамочки! Что это?!

Я подскочила. Подумала, может, я в бреду.

Подошла к древесно-облаченной люстре.

– Нет, не в бреду.

Они, правда, такие… Боже мой, красные!

Но такого со мной никогда не было.

…И?

– Боже, ты точно знаешь, что слезы бывают красные. Но почему пришло время и мне узнать, что это такое?

– Думаешь, я смогу понять?..

Я умылась и тихонько пошла спать. Конечно, я никому не сказала, что видела красные слезы – кто в такое поверит.

***

Во вторник никто не позвонил. А в среду я напомнила о себе сама. Просто имейлом. И надо же – в тот же день мне ответили.

«К сожалению, Вы не прошли интервью. В будущем буду предлагать Вам другие проекты».

Я просто не сдержалась и отослала свою реплику, понимая, что, возможно, не прочитан будет мой вопрос.

«Другими словами, я просто не понравилась руководительнице. Честно, я в недоумении – руководитель проекта ищет сценариста или спарринг-партнера для дебатов?»

Как и полагалось, на этом переписка закончилась. Но через день мне позвонили.

– Алёна, мы Вам предлагаем вакансию сценариста.

Свежезаваренный кофе и надкушенная марципановая конфета застыли в ненужном ожидании.

– Что? Это снова БТС?

– Да. Меня зовут Маша, мне Эля ваше резюме передала. Мы ищем сценариста на новый проект, хотим Вам предложить выполнить тестовое задание.

– Знаете, Маша, и передайте там всем вашим – Наташам, Колям, Элям, Сашам – я не умею проходить интервью и ни с одним из ваших руководителей, не смотря на выполненные тестовые задания на всех языках, я его еще ни разу не прошла. Если вы ищите человека «кусачую собаку» для игры в препирания и прения, то я на эту роль не гожусь. Я – сценарист, я пишу, понимаете?

– Не волнуйтесь, вы просто посмотрите задание, я Вам его вышлю и Вы решите.

– Нет, ребята, финита ля комедия. Я не ищу работу. Баста! И non ci vediamo!1

И так сразу на душе стало легко.

Прекрасный кофе, и до чего же вкусный марципан!

Когда тестовое задание на тему «Елка беременна» было оценено БТС, как достойное (в связи с чем позднее и была назначена встреча), тогда и позвонил мой старый коллега (мы с ним одинаково профессионально несчастны – талантливы – так говорят, но живем, подбирая крохи) и предложил работу. Вернее, работать.