Астрик и Маргарита - страница 2

Подруги? – Сложный вопрос. В принципе, по сути – в глубине души – она была довольно привязчивым человеком. Отнюдь не самодостаточным. И, видимо смутно ощущая в себе эту потенциальную ранимость, она не рисковала сближаться с теми из девчонок, кто ей нравился – кем потом было бы больно быть (эка поросль грибного губья – Цинциннат был бы в восторге) – больно было бы быть преданной. А близкое родство женской дружбы и предательства она как-то кожей ощущала.

И по этой же причине она не боялась общаться с чудиками. Она одаривала их своим благорасположением, как бы дешево покупая их любовь. Но до дружбы приближала только избранных, не желая сама становиться причиной боли.

В общем, была у нее одна закадычная подруга. Тоже вольная журналистка и фотограф. Они вместе пробивались тем, что, снимая студию, делали на заказ фотосессии нарциссически настроенным личностям. Подруга называла себя Денис. (Ну то есть у нее было какое-то прозаическое имя, типа Аня или Оля, но она настаивала на том, что ее gender не совпадает с ее sex и она ощущает себя мальчиком, а именно – Денисом.) При этом она была такой тщедушненькой активной девчонкой с живыми глазами и по-журналистски бойким языком. Маргарите было с ней вполне интересно, легко и чуть-чуть снисходительно. Тем более что имидж мальчика потихоньку подкреплялся соответствующими медикаментами, в обозримом будущем грозящими даже перейти безоперационный рубеж. У девочки Дениса стал ломаться голос, она (или оно – уж и непонятно, как называть) выработал (-а) мальчишескую походку, и с каждым годом действительно становилась все больше похожа на мальчика. Но Маргарита воспринимала ее как подругу и в разговорах с ней с трудом переключалась на окончания мужского рода, которые та (по крайней мере на публике) требовала со все большей категоричностью.

А эстетически это было немного обидно. В самом деле: тщедушная, маленькая девушка с рюкзачком – это очень мило, но тщедушный маленький парень с подчеркнуто огромными мужскими сумками и скабрезностями – это уже как-то не так презентабельно. И добро бы была лесбиянка. Так ведь нет. Не было у Маргариты повода это заподозрить.

Шло лето 2010-го. Они делали для журнала совместный репортаж по какой-то светской вечеринке. Денис – уже совсем паренек – бегал с диктофоном, Маргарита фотографировала. В перерывах, уставшие, они садились у стены на стулья и, сблизив головы, просматривали материал, обмениваясь идеями: Маргарита – по тексту, Денис – по видеоряду.

– Я думаю, не стоит все-таки записывать их дословно.

– Ты че, это уже до фига отредактировано.

– Значит недостаточно. Беспомощные какие-то фразы. А это что за синтаксический монстр?

– Ну-у, должна же быть изюминка.

– Прекрати, ты же сама потом неприятностей не оберешься, – горячилась Маргарита.

– Б.., мать! Я же просил без женского рода! – вскинулся Денис.

– Ой, прости. Ладно, я буду следить за собой, но при одном условии.

– Н-ну?

– Если ты откажешься от этого мерзопакостного мужланского жаргона и мата. Ты как Мулан. Она, чтобы выглядеть убедительно в военной форме, пыталась харкаться и дралась с солдатами.

Они вспомнили эпизод, Денис начал воспроизводить неудачные попытки Мулан лихо сплюнуть – и они зашлись в усталом истерическом смехе.

На эти заразительные звуки среагировал стоящий поодаль юный Адонис (как про себя его тут же окрестила Маргарита). Он подошел к ним, улыбаясь, заговорил. Они никак не могли отсмеяться – и он действительно был заинтригован причиной столь неуемного веселья (вечеринка, в общем-то, была скучновата). Денис объяснил, что они вспоминали эпизод из «Мулан». Оказалось, что Адонис тоже смотрел и, когда Денис повторил инсценировку, тоже весело рассмеялся. Он подсел, они начали общаться, разузнавать, кто что здесь делает, кто кого из присутствующих знает, кто чем вообще в жизни занимается и так далее. Адониса прихватили сюда родители – друзья именинника, вульгарновато веселящиеся на сцене, – и он весь вечер раздраженно скучал. Пошли к столу, перекусили, что-то выпили… Для журналистов бесценна возможность сойтись с кем-нибудь неформально: можно узнать много любопытного, что потом заметно оживляет репортаж. И Денис – текстовик – ухватился за эту возможность, в то время как Маргарита наслаждалась чистым общением. Уж очень он был харизматичен: неспешные манеры, блестящий интересующийся взгляд, утонченные черты лица… (И почему, столь разумная в дружбе со своим полом, Маргарита была так безрассудна при сближении с мужчинами? Ведь последствия в разы болезненнее! Эх, химия, химия…). А Адонис тем временем все дольше задерживал свой обворожительный взгляд на лучистых распахнутых глазах-маргаритках (эх, эх: увядать им теперь в течение лет двух, не меньше).