– А мне его жалко, – подала тоненький голосок Луна, – он так печально смотрит! И он же прощения попросил!
– Согласна, – поддакнула Венера, – выглядит он очень несчастным…
– Так что? Возьмем и дружбой осчастливим? – съязвило Солнце.
– А почему бы и нет? – вступился Юпитер, – не один он, поди, благородный у нас. Мы ради благополучия королевства и не на такое способны!
– И потом мы любим Андрэ! – ворчливо напомнил Сатурн, – значит, дружба – это то, что нам нужно, – напутственно продолжил он.
– Угу! – вздохнула Венера.
– Угу! – еще глубже вздохнул Марс.
– А я вот не понимаю! – вдруг взъерепенился Меркурий, – он же сам говорил, что «звезды предполагают, а человек располагает»…
– Он, просто, не хочет рисковать… – угрюмо объяснил Плутон.
– Трус, потому что! – сделал заключение Марс.
– Скорее перестраховщик он! – дипломатично поправило категоричного коллегу Солнце».
– Ди-а-а-а-а-а-на… – вырвал меня из затянувшихся раздумий голос принца, – не молчи… ответь что-нибудь…
– А не ты ли мне говорил, что «звезды предполагают, а человек располагает»? – с вызовом напомнила я. – Извини, но в свете этой фразы, твоя типа жертва выглядит несколько притянутой за уши…
– Ди, сначала я должен разобраться, что к чему. Я составил план действий: сначала заговор, потом проблема с Кощеем, затем проклятие, уничтожающее мой род, а потом уже придет очередь и…
– Ах, да, очередь! Как я сама не додумалась… – сардонически выдала я.
– Я знал, что ты меня поймешь! – обрадовался его наивное высочество, ни разу не заметив моей иронии.
На самом деле, я не понимала от слова «совсем». Наоборот, я считала его предложение о том, что я должна встать в очередь, дабы там ожидать, когда она до меня дойдет – оскорбительным. И я даже уже открыла рот, чтобы ему об этом ему сообщить, как вдруг…
8. Глава 7
Глава 7
– А мальчик-то наш дело говорит! – просто ниоткуда раздался голос центральной левой драконьей головы и, по совместительству, судя по всему, адвоката его высочества.
– Ты это про очередь, что ли? – сварливо вопросила центральная правая драконья голова, материализовавшаяся в воздухе.
«А центральная правая-то на нашей стороне! – озвучил очевидное мой Меркурий».
– Ну, да, выразился он слегка… хмммм… неуклюже…, зато честно! – попыталась оправдать прямолинейное высочество центральная левая и тоже материализовалась.
– Коллега, давайте называть вещи своими именами: это было тупо, грубо и без обиняков! – продолжал гнуть свое мой адвокат.
– А разница? – продолжала оправдывать своего подзащитного центральная левая.
– Девочку нашу, ваш мальчик обидел! – всхлипнула центральная правая и по ее щеке скатилась драконьих размеров слеза (в смысле, ну, очень большая) – мне за нее сейчас так обидно стало, аж до слез! Вот смотрю теперь на него, и думаю, и как бы так наказать паршивца, чтобы запомнил, что девушек обижать нельзя! – слеза между тем пролилась на пол, но пока летела, твердела и твердела и твердела…, в общем, об пол она грохнулась уже булыжником, размером где-то с гусиное яйцо, и, по-видимому, совершенно неслучайно, тютелька в тютельку, в миллиметре от левой ноги принца.
– Наказать? За что? – подскочил не на шутку испуганный высочество. Ну, а кто бы не подскочил на его месте? Когда тут перспектива быть закиданным булыжниками – вырисовывается, прямо скажем, отнюдь не призрачная, а самая что ни на есть реальная.
– Деликатней надо быть, деликатней… – ехидно объяснила центральная правая, – особенно, когда правду говоришь!
