Операцию по разгрому остатков негров пришлось ненадолго приостановить. Следовало перегруппироваться, а заодно оказать раненым необходимую медицинскую помощь. Среди раненых Рон и нашел своего второго легата Глока. Санитары заканчивали перевязывать ему левую руку и обе ноги. В свете фонарей на доспехах тускло блестели свежие порезы.
– Что, совсем плохо?
– Пустяки, примарх, – отмахнулся Глок. – В последние минуты не доглядел, как какая-то сволочь, на вид мертвее мертвого, полоснула меня по ногам. Я ему потом полбашки прикладом снес, чтобы окончательно сдох… Все-таки какую же дурь надо было сделать из местной дряни, чтобы они дрались до самого последнего удара сердца. Настоящие зомби! – не без восхищения добавил легат.
– Да…
– От Второго Легиона после этого, наверное, не больше трех тысяч осталось… – погрустнел Глок, осматриваясь.
Всюду лежали только раненые Второго Легиона с отличительным символом на плече правой руки – двойкой внутри лаврового венка.
Рон лишь пожал плечами, подумав: «Если не меньше…»
Отдельно от легионеров лежали раненые солдаты сил самообороны Крамара. Их было больше легионеров раза в четыре. Без доспехов, с плохим оружием они мало что могли противопоставить свихнувшимся неграм. Последних никто не лечил, и они медленно истекали кровью в лесу. Собственно, большинство уже давно отошло в мир иной.
– Можно одну просьбу, примарх?
– Давай…
– Не доукомплектовывай мой Легион этими неграми… с Крамара. Откуда угодно, только не с Крамара…
– Хорошо, – кивнул Рон, пристально поглядев в глаза Глоку, понимая, что это действительно ни к чему хорошему не приведет.
Второй Легион понес слишком большие потери, а Глок к крамарским неграм навсегда будет испытывать если не ненависть, то желчную неприязнь. И как им выполнять приказы, чувствуя к себе такое негативное отношение? Еще будут считать, что их специально под пули подставляют. Это значит, что в Легионе установится нездоровая атмосфера подозрения, а там и до постоянных конфликтов с начальством недалеко, а это уже совсем бардак и падение боеспособности.
– Спасибо… А ведь у него почти получилось! – хохотнул Глок.
– Ты про что? – не сразу понял Рон.
– Про Борю Бриллианта.
– Да, – согласился Финист. – Еще немного – и ему удалось бы нас расчленить, а потом прикончить Легионы по одному.
– Сколько хоть времени мы дрались?
– Ты не поверишь, всего двадцать минут.
Глок действительно не поверил.
– Я думал часа два…
– Я тоже, – улыбнулся Рон. – А потом посмотрел на часы и обомлел – двадцать с небольшим минут. Ну, отдыхай, а нам пора дожимать ублюдков.
– Удачи, примарх!
– Спасибо, – серьезно поблагодарил Рон. Неизвестно что можно ожидать от загнанных в угол противников, так что удача никогда не помешает.
Через два часа после рукопашной схватки перегруппированные части Легионов вновь начали движение вперед. Их продолжали поддерживать подразделения сил самообороны Крамара. Рон Финист в последний момент решил вывести Второй Легион из операции, чтобы от него не дай бог не осталось лишь одно воспоминание. На Крамаре ему фатально не везло, так что не следовало усугублять положение…
Впрочем, этого можно было не делать. Дальнейшие бои представляли собой лишь бледную копию, тень того, что происходило несколько часов назад. Те негры, что выжили в сече, умирали от полученных ран, а те, что избежали подобной участи, маялись от постнаркотического синдрома, то бишь ломки. Они валялись вповалку, тянули куда-то руки, хватая что-то видимое только лишь им, отбивались от привидившихся демонов, шевелили ногами в попытке убежать от кого-то или приблизиться к чему-либо, что-то бормотали, в общем, находились в ином мире – в своих наркотических снах – и больше не представляли реальной угрозы.
