Я поднялся на этаж выше и тут быстро затерялся среди обеспокоенных граждан. Поток перешептывающихся людей куда-то двигался. Не знаю, что здесь случилось, но солдаты сопровождали их подбадривая фразами: «Граждане, проходите к лестницам, мероприятие окончено, не затрудняйте эвакуацию». Увидев, что я стою на месте, один ткнул меня в плечо, показав в направление, куда шли все остальные. Они выводили людей из всех помещений, проводя к лестницам, а там стояло еще несколько солдат внимательно изучающих проходящих мимо. Я пошел в медленном темпе толпы. Почему тут вообще столько людей, по идее этаж должен был быть вообще закрыт на технический ремонт. Может людей сгоняют с верхних этажей? Я увидел указатели над головой. Мост был в совершенно другой части уровня. Мне нужно было срочно ретироваться. Надеюсь, у Агаты путь вышел легче. В таком случае она меня уже должна ждать где-то там. Но если солдаты уже знают, кого ищут, а она одна? Хотя почему Агату, может они ищут меня? И те двое, что все ближе и все внимательней всматриваются в толпу, меня сейчас идентифицируют? Да кто они вообще такие?
Наверное, это было слишком импульсивно и глупо, но это был, возможно, единственный шанс. Рядом со мной у стены оказался сигнал пожарной сигнализации. Одной рукой я резко сорвал пломбу, открыл защиту и нажал кнопку. Секундного замешательства хватило, чтобы я сумел нырнуть в ближайший коридор и со всех ног бежать за другой поворот. Я бежал по лабиринту оранжевого коридора в противоположную часть этажа. А там под экстренным дождем мокли десятки людей. Кто в вечернем наряде, кто в офисном, а кто в рабочем костюме. Солдаты лишь поторапливали толпу. А кто-то из солдат, возможно, пустился в тот же лабиринт, что и я.
Сзади раздавался тревожный сигнал. Впрочем, его, как и душ быстро отключили. Но наверняка это был мой сигнал всему поисковому отряду. Я как бы сказал: «Эй, песики, косточка у меня! Я здесь на 40-ом этаже. Да я прямо тут!». Хотя на своем пути я никого не встретил.
Вот и переход. Я смотрел на него с верхней площадки. Там внизу несколько солдат и люди. Сам вход на мост был заблокирован.
– Что ты так долго? Сюда. – шепотом сказала Агата, выглянув из-за двери.
– О слава богу. – я забежал в номер.
– Пока ты принимал душ, – Агата растрепала мои промокшие под противопожарной защитой волосы, – я уже провела небольшую разведку, идем.
Мы вышли в спортивный зал, а за ним в длинный коридор дверей. Агата, прихрамывая, нашептывала проклятия в адрес своих каблуков.
– Эй нам еще придется побегать, а то и попрыгать. – я завел ее в одну из раздевалок. – Присядь.
Агата с облегчением сняла туфли. Я рылся по шкафчикам. Пустые. Закрытые. В других лишь какие-то тряпки и полотенца. Есть кроссовки, но слишком огромные. Агата сидела спиной ко мне, держа в руках и изучая сбитые каблуки туфель.
В итоге я нашел две пары, даже, по-моему, женских кроссовок.
– Алан, прости за…
– Не сейчас. Вот, примерь.
Агата стала влезать в кроссовки. Я посмотрел на часы, несколько пропущенных от Игоря. И вот он звонит снова. Я ответил.
– Алан, где тебя, пресвятой Себастьян его мать и тетю, носят? Где ты?
– Все хорошо, ну почти. Мы на этаже у перехода. Ты узнал кто это такие?
– Нет, у меня пока нет информации.
– Ты говорил о дежурной машине у второй башни. Она мне нужна.
– Она еще там. Ты с Филиппом?
– Да.
– А сестра?
– Тут организовалась эвакуация, и я отправил ее с остальными.
