Работа кипела. За час была прочитана почти четверть материалов. Из-за груды бумаг и книг на столе ему шаловливо улыбалась его подруга с помещенного в богатую рамку снимка, который она ему подарила в начале года, и который он сегодня попытался повторить на пляже на свой манер. Недорешенные задания по алгебре лежали забытыми в школьном ранце. Все равно, их никогда толком не проверяли. Зато сейчас Шахаром владело такое вдохновение, что он был не в силах оторваться от чтения. Казалось, все в мире замерло: остановились часы, стихли звуки движения на улице, и в образовавшемся вакууме существовало только лишь это эссе, лишь этот вожделенный труд.
Вдруг зазвонил телефон, заставив Шахара отвлечься. Звонил Хен.
– Дружище, как дела? – раздался в трубке его бодрый голос. – Слушай, мы тут собираемся в центр, в "Подвал", пивка попить, в бильярд сыграть. Тут все: Ран, Эрез, Янив и Шири. Может, еще Авигдор подойдет. Присоединяйся!
Но Шахар, будучи в ударе, не испытывал никакого желания прекращать работу. Он извинился, объяснив, что весь день провел на море с Галь и утомился.
– Все понятно с тобой, приятель. Ну что ж, спокойной тебе ночи!
Ночи? Шахар машинально взглянул на часы: было начало десятого. День его промчался, точно пуля, в то время, как для Хена с Шели он только лишь начинался. Впрочем, Хен, почему-то, не упомянул о ней.
– А Шели с вами? – спросил он для уточнения.
– Шели? Я позвонил ей в восемь, но ее не было дома, и никто не знал, когда она вернется. Я оставил ей сообщение. Захочет – придет. Все равно, завтра мы встретимся в школе.
– Вы с Шели квиты, как всегда, – ухмыльнулся Шахар.
– Точно, – подхватил со смехом Хен. – Значит, нам на тебя не рассчитывать? Жалко. Тогда, увидимся.
– Увидимся! – ответил Шахар, и, насвистывая песенку, вернулся к своим бумагам.
Лиат в спешке конспектировала урок математики, время от времени озираясь на замкнутое лицо Галь. Ее соседка по парте выглядела сильно озабоченной. Даже расстроеной. Казалось, в классе пребывало лишь одно ее тело, тогда как душа ее блуждала непонятно где. Несколько раз Лиат почти что приготовилась спросить ее, что, собственно, случилось, но в последний момент поступало очередное изречение учительницы, и она вновь принималась строчить.
От напряжения поспевать конспектировать за училкой у девушки давно сомлела рука. Она была, пожалуй, единственной во всем классе, которая уделяла столько внимания своим записям. Чем больше информации вмещали ее тетради, тем уверенней она себя ощущала. В прошлом учебном году Шели, одолжившая ее конспекты по истории к выпускному экзамену, сделала ей комплимент, что, мол, только благодаря им, сумела получить неплохой балл. Чем же занималась красотка Шели в данную минуту? Они с Хеном тихонько разгадывали кроссворды в журнале. За спиною Лиат флегматично поскрипывал ручкой Одед. Рядом с ним, Шахар весь превратился в слух, и лишь изредка помечал на полях учебника то, что звучало у доски. На другом конце класса шпана пыталась шуметь, нарываясь на строгие замечания. Кто задавал вопросы, кто на них отвечал, кто глядел в учебник, кто – на доску, кто – в потолок. В общем, царила обычная учебная обстановка. И лишь Лиат без устали писала и писала, в то же время чувствуя всей кожей удрученное настроение Галь.
Она решила пристрастно поинтересоваться причиной подавленности подруги по окончании урока. Однако, ей не пришлось проявлять никакой инициативы. Едва лишь прозвенел звонок, Галь, в миг очнувшись, и даже не взглянув на остальных, схватила ее за руку и повлекла на задний двор. Лиат не успела вымолвить ни слова. Она понимала, что, коль скоро Галь повела себя так, значит, сейчас ей предстояло услышать нечто неординарное. Так и произошло.
