Аура - страница 4

– Сынок, ты что делаешь?

Я замер и слился с мокрой растительностью под ногами. Не хотел видеть мертвеца вживую еще раз.

– Парень, ты кто?

Я осторожно посмотрел помутневшим взглядом на неизвестного, назвавшего меня сыном. Разве он мне отец?

– Послушай, я не смогу помочь тебе, если не скажешь, кто ты и откуда. На дворе темно, очень много плохих людей.

Я наблюдал за вибрацией золотистых частичек света вокруг его одежды на фоне рассеивающихся фонарей в тумане и пытался поймать их взглядом, но они играли в прятки. Я захотел дотронуться до них, чтобы остановить, но попал в пар от губ незнакомца.

– Руки убери! Что ты за хрен такой! – перетаптывался с одного места на другое мужчина в кожаных расшнурованных ботинках.

В нем не было зла: скорее смешанные чувства с недоумением и совестью, борющиеся с нотами отстраненности и равнодушия. Мне показалось, что он говорил со своим мозгом, только выиграл у него спор.

– Вставай, пойдем, не могу я оставить тебя тут, – и он протянул теплую руку, которую достал из потайных карманов длинной куртки.

Я шел быстро, потому что высокий, а он медленно, потому что низкий. Была заметна его усталость. На вид ему где-то 5+7 лет – гораздо старше моего уже обездвиженного отца. Этот человек был добрее и живее, пахло от него уютом и костром. Чтобы ему стало легче и удобнее, я пошел с согнутыми ногами. От неожиданности тот воскликнул:

– Да ты «от дождя»!

К удивлению, я услышал знакомое слово от незнакомого человека. Меня частенько так называли, и мама говорила, что это неплохо, потому что я единственный в своем роде. Скорее всего, он вспомнил меня. Я же популярный!

– Вы видели видео? – постарался выговорить я, но получилось что-то вроде хлюпанья языком в ротовой полости.

– А?

– Я популярный, – с улыбкой достал раздолбанный телефон и сунул экран «отцу» в лицо, чтобы тот посмотрел мои звездные мгновения.

– Я плохо вижу. Будь добр, перестань тыкать мне этим прибором в физиономию!

Снова буду молчать, чтобы человек не злился.

– Как тебя зовут хоть? – улыбнулся мужчина, и я понял, что он дал разрешение говорить.

– Люмьен.

– Как-как? – приблизился он ухом к моей голове, и мне стало неловко.

– Люмьен, – еще тише проговорил я, пряча голову в воротник свитера. Это мой любимый свитер, потому что пахнет чем-то родным, а осень нравится, потому что могу носить этот свитер не снимая. Как красиво падают листья! Я упал.

– Люмьен, хм, – задумался дяденька и в очередной раз поднял меня, – это не похоже на имя, скорее фамилия. Вот меня зовут Жулиан, а фамилия – Порсье, – прокряхтел взрослый.

– Меня зовут Люмьен. Все меня так зовут.

– Я понял, но у человека должно быть имя, понимаешь?

– Понимаешь, да.

– И на кой ты мне такой свалился…

– Какой такой?

– Странненький.

– Я особенный.

– Да-да, особенный.

Мы шли слишком долго, и я решил узнать почему.

– Прошло всего пять минут, малыш.

– Это много или мало?

– Ам-м-м… Я думаю, что мало.

– Мама тоже так говорит, только говорит, что все относительно.

– А где она?

– Плачет, – и я начал непроизвольно хлюпать носом.

– Почему плачет?

– Потому что я спас ее. Она не хочет меня видеть, – я ущипнул себя очень больно, чтобы не плакать, но стало еще хуже.

– Очень странно.

– Я странный, да?

– Ты-то да, и ситуация не лучше. Но, как правило, у интересных людей интересная судьба.

После этого Жуль ничего не говорил, а только бросал необычные ругательства каждый раз, как наступал на грязь и та разлеталась в разные стороны со смаком и хлюпаньем. Звучали выражения непосредственно и сильно – запомнил. Мы прошли мимо темного бульвара и молча встали, чтобы понаблюдать за статуей какого-то мужчины. Как будто ждали его схождения с пьедестала – жуткое зрелище. Он будто застыл в вечном немом крике, пробивая колом насквозь мрачную вытянутую фигуру, похожую на него самого. Там же, позади, стояла прекрасная девушка.