На словах «контактировала с лётным составом» молодая проводница стала пунцово-красной. Галина вернулась к себе и набрала код входа в кабину.
– Командир, в экономе нервно. Всё может выйти из-под контроля, и придётся вызывать полицию. Хорошо бы покормить их, в сорок минут уложимся.
Капитан вздохнул, оценивая ситуацию и принимая решение:
– А если слот подвинут? Тогда я должен буду доложить, что не готов, и мы вообще только часа через три вылетим. Не стоит! – И уже включив громкую в салоне, продолжил: – Уважаемые пассажиры, в воздушном пространстве аэродрома скопилось большое число прибывающих бортов. Чтобы им всем обеспечить посадку, диспетчерская служба передала нам новый план полёта, который задерживает наш вылет на пятьдесят две минуты. Представители компании принимают все мер по сокращению времени ожидания. Прошу вас набраться терпения и отнестись с пониманием к членам экипажа. Мы так же, как и вы, находимся в этом самолёте. – И через небольшую пауза добавил: – Только нам ещё работать всю ночь.
Через минуту прозвучал сигнал вызова внутренней связи.
– Спасибо, капитан, – Галина узнала голос Николая, – сейчас всё под контролем.
– А не угостишь ли нас чашечкой кофе? – попросил командир бригадира, поскольку обстановка уже позволяла. Готовиться закончили, а времени до взлёта предостаточно – почему бы не воспользоваться своим служебным положением.
– Пакетик два раза, с молоком? – уточнила Галина рецепт приготовления, вспоминая, заказ командира на прямом рейсе. Прямым называли любой рейс из дома, а вот домой – обратным.
– А сахар?! – почти убедительно изобразил командир обиду.
– Сахара не будет, а будут замечательные эклеры. – И уже обращаясь ко второму пилоту, который безучастно смотрел перед собой, не выражая никакого интереса к происходящему: – А вам что?
– Ничего, – буркнул тот в ответ.
– Хорошо. Капитан, вам я сейчас ваш заказ принесу.
– Не нужно, – остановил командир, – я выйду – нужно немного размяться.
Когда бригадир вышла, он попросил второго пилота рассчитать крайний срок вылета по ресурсу рабочего времени и, сняв погоны, вышел из кабины.
Пока кофемейкер готовил напиток, демонстрируя звуками крайнюю сложность процесса, Галина неожиданно для себя спросила:
– У нас всё в порядке?
– Всё, – подтвердил капитан. – А ты почему спрашиваешь?
– Чувствую опасность, – опять неожиданно для себя ответила она и, встретив очень внимательный взгляд собеседника, добавила: – Наверное, фигня всё это.
– Рассказывай.
Галина решила поделиться опасениями, как бы смешно она ни выглядела в глазах этого симпатичного ей лётчика. Когда поведала про тёмных птиц, собеседник уточнил, а как удалось разглядеть цвет ночью. Галина прикрыла глаза.
– Над горизонтом уже посветлело и можно было разглядеть.
– Какой ширины была полоса света?
– Совсем небольшая, – большой и указательный пальцы показали размер, – но когда прилетели светлые птицы, она была уже в полнеба, – продолжала описывать Галина свой сон, так рассказывают о реально имевших место событиях.
Командир задумался. Эта пауза беспокоила, заставила забыть о субординации и правилах общения на борту:
– Андрей, что-то серьёзное?
– Думаю, нет, – ответил тот, – но слишком много совпадений. И, пожалуй, лучше не рисковать.
– Посчитал? – спросил капитан второго пилота, вернувшись в кабину.
Сам он уже рассчитал: если они не начнут движение через семнадцать минут, то в установленную продолжительность полётной смены не уложатся. У командира, однако, есть резерв: право продлить рабочее время, но пользоваться этим или нет – это его капитанское решение. Естественно, в компании очень негативно относятся к случаям, когда командиры это право игнорируют. Но сейчас другое волновало опытного лётчика: странный сон бригадира очень уж точно совпадал с его собственными опасениями.
