– Так она и идет без задержек. Поверь. Как только ответственное лицо получает сигнал, он тут же улетает дальше. И внутри структур информация ходит очень быстро. Проблемы начинаются, когда нужно поделиться данными со смежниками. И причем не личностные проблемы, типа «а чего это мы с ними должны делиться», а чисто механические.
– Это как? – недоверчиво нахмурился Юрий. – Они что информацию руками носят?
– Когда как, – развел руками Олег. – Проекту «Спящие» присвоен высший допуск секретности. И поэтому вся информация с Блазара должна проходить определенные этапы при передаче «на сторону». Инфосети ООМ, армии и нашей конторы друг с другом не интегрированы. Соответственно, берешь донесение, шифруешь его, посылаешь с курьером к «соседям». А как еще секретную информацию такого уровня передавать? И так минимум два раза. А Блазар у нас черт-те где. А курьеры и шифровальщики тоже люди. Тоже писать-кушать хотят. На каждом этапе минут десять двадцать уходит. Не кривись, не кривись. Никогда не видел, как на секретных документах бутерброды резали? Особенно, если ты не в курсе что там такое.
– Я, – с нажимом произнес Юра. – Такого никогда не видел.
– Ну, значит, ты не в той армии служил, – пожал плечами Олег.
– Я вообще в армии не служил, и документы с таким допуском секретности у нас никогда даже на столе не лежали – их отправляли мгновенно, – поведал напарнику Юрий.
– Ну, так у нас они тоже не лежат, – резонно заметил Олег. – Только еще учти, что по мере удаленности опасность того или иного явления несколько сглаживается. Если на Блазаре все носятся как сумасшедшие, то уже на головной планете сектора это уже просто важная информация. У них таких проблем – сто на дню. В Дирекции контра– или про-слоев – это вообще просто сообщение, которое должно быть отправлено в соответствии с инструкциями. А Генштабу вообще самое главное – отреагировать по своему направлению. И только потом заботиться о том, чтобы информация пришла в какое-то ФАЭТ.
– Не какое-то, – поправил его Юрий, – а Федеральное Агентство Электронных Технологий. И босс наш может с легкостью жопу кому-нибудь из верхних начальников порвать. В Генштабе-то уж точно. По крайней мере, когда я полгода назад сюда, в ФАЭТ, переходил, мне это однозначно обещали.
– Тогда ты знаешь, кто мы такие, – тонко улыбнулся Олег. – А у них в конторах пока жареный петух не клюнет, никто и не поверит, что к нам надо серьезно относиться. Тем более что все инструкции соблюдены полностью. Секунда в секунду.
– Это и бесит, – вздохнул Юрий.
– Ты точно хочешь, чтобы каждая собака на Блазаре знала, что мы курируем проект «Спящие»? – невинно поинтересовался Олег.
– Нет, наверное, – огорченно вздохнул Юрий. – Только что теперь, позволить ану три дня бродить по галактике? Да он такого наворотит.
– Да ладно тебе, – махнул рукой Олег. – Что вы так все носитесь с этими страхами? Аны, аны. Нормальные ребята. Я с ними общался, еще когда они были в цене и Большая Тройка не решила сократить интеллектуальные вооружения. Ты правда веришь в эти сказки, что какие-то солдаты, пусть и супермощные могут угрожать галактике? Брось. Просто у азиатов денег тогда стало не хватать, мы начали отставать в количествах, а саксы – в технологиях. Ну правители и решили, чтобы не сваливаться в это дурацкое соревнование, типа у кого анов больше, заморозить на фиг этот проект. На будущее оставить: и технологии-то жалко, да и мало ли с кем в галактике придется еще столкнуться. А всему населению объявить, что аны, мол, выходят из-под контроля и становятся опасными. И все. Особо проблемных порезали, а остальных на Блазар. Вот и вся история.
