Август и Джонс - страница 15

Джонс Кёрби – классная во всех отношениях. На рюкзаке у неё карабины для скалолазания, а в кроссовках розовые шнурки с узором из миниатюрных альпак. Она рисует забавные каракули в своей рабочей тетради и всегда выдерживает паузу, прежде чем что-то сказать, как будто хочет подобрать идеальный ответ.

После урока все её окружили и стали расспрашивать о том, почему она ушла из прошлой школы.

– Тебя исключили? – предположил Миллер.

– Нет, ты что! – воскликнула Джонс.

Тео попросил её вынуть глаз и показать ему, как он выглядит с другой стороны. Ли Пинь сказала, что настоящее глазное яблоко скользкое, и ей было интересно, протез такой же или нет.

Джонс на всё отвечала, но ей явно становилось немного неуютно.

Я начал переживать, что все уж слишком на неё наседают. У меня такое бывает, и в груди от этого всё сжимается. И сейчас меня оттеснили назад, так что к Джонс было даже не протолкнуться. Впрочем, ей, наверное, уже и не нужен был назначенный учительницей помощник вроде меня. Я поплёлся к выходу, но тут она меня окликнула:

– Подожди! Август!

Я обернулся и увидел, что ей удалось вырваться из толпы.

– Разве ты не обещал всё мне тут показать?

– Да, но теперь все хотят с тобой общаться.

– Это просто потому, что я здесь новенькая. А мне хочется общаться с тобой.

Я улыбнулся и расправил плечи. Может, мисс Фэ всё-таки не зря меня выбрала.

– Куда сначала? В библиотеку? На игровую площадку? В буфет?

– На площадку, – решила Джонс.

– Как, не в библиотеку?

По-моему, это было лучшее место в нашей школе. Мы могли бы завалиться на кресла-мешки и почитать что-нибудь вместе.

– А на площадке есть лазалки? – уточнила Джонс.

– Да.

– Тогда точно на площадку.

– Ладно. Нам сюда.

Пока мы шли, я показывал на всё интересное: фонтанчики для питья, медкабинет, небольшой огородик, спортзал и театральный зал.

– Ваша школа просто огромная, – сказала Джонс. – В моей было всего сто пятьдесят человек.

– У нас восемьсот пятьдесят.

На площадке было очень оживлённо. Джонс разулась, сняла носки и побежала к большой лазалке.

– Ты не идёшь?

– Нет, спасибо. Я здесь подожду.

Я немного боялся высоты, и мне не нравилось всё, от чего кружилась голова. Даже на качелях меня укачивало.

Джонс залезла наверх, как обезьянка, легко встала в полный рост на узкой платформе и подняла руки к небу, не теряя равновесия. Сердце у меня тревожно заколотилось, как будто это я там стоял. Как можно быть такой бесстрашной?

У нас на площадке резиновое покрытие, на которое не больно падать, но я всё равно переживал, как бы Джонс не упала. Поэтому на всякий случай подошёл ближе и вытянул руки. Мне вряд ли хватило бы сил её поймать, но можно было хотя бы смягчить падение. А то как бы я объяснил мисс Фэ, почему новенькая, ответственность за которую лежит на мне, сломала руку в первый же день?

– Может, не надо там стоять? Как-то это опасно! – крикнул я.

Она села на корточки и одарила меня улыбкой, широкой, как щедрая долька арбуза.

– Забирайся, Август! Отсюда видно океан!

Миллер подошёл к нам и посмотрел, как Джонс снова встаёт и вытягивает шею, разглядывая гавань за портовыми складами. А потом она сунула ноги под перекладину и покачнулась взад-вперёд, как цирковая артистка.

– Разве новенькой не стоит быть осторожнее? – спросил Миллер. – С фальшивым-то глазом?

– Это глазной протез, и её зовут Джонс, а не «новенькая», – ответил я.

– Ну, знаешь. То, что мисс Фэ выбрала тебя с ней нянчиться всю неделю, ещё не значит, что вы друзья.