Но это того стоит. Теперь мне ничто не испортит выходной день.
– Молодой человек, вы не могли бы подвинуться? – спросил за моей спиной женский голос.
И опять она! Ну не даёт мне прохода Оленька Вещевая. Я обернулся, чтобы взглянуть на неё и был приятно удивлён. Она была одета в нежное бежевое пальто, черные сапожки на каблуке, и смешной красный берет на голове.
– Ольга Онуфриевна, с Новым годом вас! – сказал я и получил в ответ вполне искреннюю улыбку.
– Спасибо… Сергей. И вас с праздником. Мне в кассу нужно.
– Прекрасно. Я вот тоже купил билет на «Эскадрон гусар…», а вы куда хотите?
– И я хочу посмотреть этот фильм…
Удивительно, но мы смогли связать несколько слов и поговорить. Оказывается, Вещий Олег вполне себе может разговаривать и не скатываться к буквоедству, касаемо медицины.
– Ой, мне же купить билет ещё надо. Будьте добры, мне мой билетик, который я у вас оставляла.
И вот сейчас началось самое интересное. Через минуту Ольга поняла, что её билет куда-то ушёл. Потом смирилась, что нет других. А в конце концов, опытным путём было выяснено, что этим человеком был я.
Будь я гусаром, возможно, отдал бы этот билет, и никто меня не пытался бы ударить по голове сумкой. Но я разбил мечту девушки, которая хотела увидеть Ростоцкого в образе Дениса Давыдова.
– Вы… хам! – не сдержалась Вещевая и замахнулась на пощёчину, да только у меня рефлекс сработал.
Я пригнулся и ушёл от оплеухи. Амплитуду удара девушка не рассчитала.
Вложилась так, что сделала несколько разворотов вокруг своей оси. На ногах удержаться красавица не смогла, а я не успел отреагировать. А может, и не хотел. Интересно же посмотреть, что дальше будет.
А дальше, приземлилась Вещевая в лужу. В прямом смысле. И хорошая такая лужа – глубокая, водянистая и с большим количеством грязи. В момент перекрасилось пальто.
– Ольга Онуфриевна, – попытался я ей помочь, но меня лишь обрызгали самого.
– Я вас ненавижу! Вы… вы…– пыталась она найти слова, чтобы выразить всю гамму эмоций. – Помогите мне, пока я вас не покалечила, Родин.
Помог ей встать, и Вещевая, задрав нос, решила уйти с гордо поднятой головой. Направление не то выбрала Оленька.
– Оля, стойте! – крикнул я.
– И не подумаю. Ухожу, – расплакавшись шла Ольга, не замечая никого.
– Вы не туда идёте! – снова повысил я голос, рванув к Ольге.
– Я сама знаю, куда мне…
Бах! Удар о плакат с лозунгом «Стань ударником соцтруда!» оказался на пути Вещевой и смог остановить её.
Оля плакала и не пыталась скрыть свою обиду от происходящего. А ещё шишка начала расти на лбу.
–Я… снова я не такая, как все, – рыдала Оленька. И вот как теперь её успокаивать?
Пришлось снова отложить свои планы. Уже в общежитии я принялся стирать свою одежду и наблюдал за тем, как девочка куксится на меня и отказывается стирать при мне в металлическом тазу.
– Оля, прошу, – махнул я рукой в сторону.
– И даже не подумаю, – продолжала она.
Постирать ей всё же пришлось, а мне – помочь ей вывесить одежду. Когда я заканчивал с этой постирушкой, Ольга куда-то сбежала, что как я уяснил, в её стиле.
Правда, вскоре девушка вернулась с подносом сладостей и двумя кружками чая. Вот так неожиданность! Похоже, что не такая уж и скряга эта Оленька.
– Я думаю, Сергей, пора распить чашку согласия нам с вами.
Интересное словосочетание – чашка согласия. Вещевой надо с такими мыслями в университете преподавать.
– Почему бы и нет, – сказал я, принимая от неё бокал.
