Действительно, как только Нюсси заговорила о пианино, Бритт-Карен почувствовала себя совсем брошенной и покинутой.
– Не расстраивайся, – посоветовала Аврора. – Мы с Нюсси будем встречаться с тобой на полпути до вашего корпуса.
Как только она это сказала, лицо Бритт-Карен немножечко посветлело.
– А теперь, – спросила Нюсси, – куда мы отправимся, чтобы ещё немного погоревать?
– Идёмте ко мне, – предложила Бритт-Карен. – Мама купила для нас сдобные булочки.
Они поели булочек у Бритт-Карен, а после этого Аврора сходила за своими санками, и они отправились кататься на них с горки позади их дома.
– Я эту горку никогда не забуду, – сказала Бритт-Карен.
Аврора поднялась к себе только тогда, когда мама пришла домой и обед был готов.
– Слушай, Эдвард, – спросила мама, – а когда состоится защита твоей докторской диссертации?
– Семнадцатого числа следующего месяца, – сказал папа.
– И тогда в честь нового доктора мы устроим банкет?
– У моих коллег так уж заведено.
– И ты, мамочка, к празднику разоденешься, – сказала Аврора.
– Ну, должна же я хоть иногда выглядеть прилично, – сказала мама и рассмеялась.
– И ты наденешь свои серёжки? – спросила Аврора.
– Конечно, вон они лежат там, в шкатулке, на столике.
– Нет, – сказала Аврора. – Они там не лежат.
– Тогда где же они, Авророчка? Может, в спальне?
– Нет.
– Уж не взяла ли ты их у меня? Ты их не потеряла?
– Нет. Их съел Бала.
– Так что же с ними случилось?
– Я, кажется, понял, – сказал папа. – Это сюрприз, но мы должны подождать, пока Сократ не заснёт. Он его боится.
– Кого? И чего мы должны ждать?
– Подождём, и увидишь.
Когда Сократ лёг в постель и безмятежно заснул, папа вытащил в гостиную пылесос. Мама конечно же этому изумилась. Но она не только изумилась. Она пылесосу обрадовалась. А когда она узнала, что Сократ окрестил пылесос Балой и тот съел её сережки, она тут же сказала:
– Аврора, принеси нам две старые газеты!
Мама отвинтила заднюю часть пылесоса от его корпуса и вытянула из него мешок. Мешок был заполнен всем, что собралось с ковра.
– Хорошо, что вы не успели вытряхнуть мешок в мусоропровод, – сказала мама.
Они извлекли всё, что находилось в мешке, на газеты. Какая-то часть мусора и пыли снова осела в гостиной. Но, во всяком случае, среди мусора они нашли серёжку. А за ней – и другую. Папа свернул газету, вышел в коридор и выкинул кулёк в мусоропровод.
А серёжки заняли свои привычные места в ушах у мамы и не стали блестеть хуже, оттого что побывали в брюхе у Балы.
Следующим был опять папин день. Хотя он отличался от других папиных дней. Он начался с того, что папа сказал:
– Аврора, сегодня ко мне придёт на урок Нюсси. Ты помнишь, о чём мы договорились?
– Конечно. Нюсси напоминала мне об этом при каждой встрече.
– Мы приобрели пылесос оригинальным способом, – сказал папа, – но, я думаю, было бы здорово, если бы у Нюсси появилось желание учиться музыке. Она – замечательная маленькая девочка, и, может быть, талант у неё проявится?
Первый раз в этот день у Авроры внутри возникло какое-то неприятное чувство. Но папа продолжал говорить, и это чувство пропало.
– Ты можешь мне помочь оплатить этот пылесос, – сказал папа. – И знаешь как?
– Не знаю. У меня есть всего пять крон, которые мне подарили на Рождество.
– Ты поможешь мне не деньгами. Ты поможешь нам, присматривая за Сократиком, пока мы с Нюсси будем заниматься. Понимаешь?
