Религии нужны определенные религиозные качества. Но кое-чего ей все же не хватает. Ей недостает чувства юмора.
Мне запретили встречаться с местными актерами. Администрация театра высказалась предельно ясно: если кого-то из них увидят в моем обществе, их не допустят до спектакля. Об этом не предупредили только одного работника, впрочем, он и не был актером… Он был плотником. Время от времени он приходил к нам в дом что-нибудь починить. Однажды я ему сказал:
– В этом году мне не разрешают встречаться с актерами. Им хватило прошлого года! Но разве это кому-то навредило? Всем ведь понравилось, всему городу. А теперь они следят за актерами, и меня к ним на пушечный выстрел не подпускают. Но вы-то не актер, у вас совсем другая работа. Помогите мне.
Он сказал:
– Сделаю все, что смогу. В прошлом году было здорово! Чем тебе помочь?
Я ему объяснил, и он это сделал…
В истории о Раме его младшего брата Лакшмана пронзают отравленной стрелой. Рана смертельна. Но лекари говорят, что есть одна трава, которая растет на святой горе Аруначала, и что если ее не принести, то к утру Лакшмана умрет. В это время актер неподвижно лежит на сцене, а Рама рыдает.
Но самый верный друг Рамы Хануман говорит: «Не волнуйся, я пойду в горы и к утру принесу эту траву. Мне лишь нужно знать, как она выглядит. На горе Аруначала растет великое множество трав, а времени мало, уже смеркается».
Один лекарь ему отвечает: «Все очень просто. Эта особая трава обладает уникальным свойством. Ночью она светится, и ее легко заметить. Как увидишь светящуюся траву, сорви пучок и возвращайся назад».
И вот Хануман отправляется в путь, но, подойдя к горе, он в изумлении останавливается, потому что вся гора усеяна святящимися травами. Оказывается, не только у этой травы есть это особое качество. Таких волшебных трав огромное множество.
И бедный Хануман – а он по большому счету всего лишь обезьяна – не знает, что делать. В конце концов, он решает прихватить с собой всю гору, пусть лекари сами разбираются.
В этом месте в спектакле плотник сидит на крыше и тянет веревку с Хануманом, который держит в руках картонный муляж горы с зажженными свечками. Я сказал ему:
– Поднимите его ровно до середины. Пусть повесит там со своей горой и прочим скарбом.
Он так и сделал!
И вот представьте себе: директор вне себя. Зал сгорает от любопытства, что будет дальше. А Хануман весь вспотел – он ведь висит на веревке с «горой» в руке. Директор в полном замешательстве бежит к плотнику.
– Не знаю, – говорит тот, – может быть, веревка где-то застряла?
Не придумав ничего лучшего, директор лезет наверх и перерезает веревку. Хануман со своей горой шлепается на сцену. Актер, который его играет, естественно, кипит от ярости. Зато зрители в полном восторге! От этого актер еще больше бесится.
В это время Рама продолжает произносить свои слова:
– Хануман, ты мой самый верный друг…
А Хануман ему заявляет:
– Пошел ты черту со своей дружбой! Я, кажется, ногу сломал.
Рама невозмутимо продолжает:
– Мой брат умирает…
А Хануман вопит:
– Ну и черт с ним! Какой кретин веревку перерезал! Убью!
И вновь, как и в прошлый раз, занавес пришлось опустить, а «Рамлилу» перенести на другой день. Организаторы спектакля во главе с директором заявили моему отцу:
– Ваш сын снова все испортил. Он попросту издевается над нашей религией.
А я сказал:
– Да не издеваюсь я над вашей религией. Я просто хочу привнести в нее немного юмора. Мне нравится, когда люди смеются. Зачем из года в год повторять одно и то же? Люди спят на ваших спектаклях, потому что каждое слово наизусть знают. Какой в этом смысл?
