– Это запрещено инструкциями спецназа ГРУ: разрешается работать только со своими штатными психотерапевтами. Но даже в этом случае не рекомендуется глубокое погружение в трансовое состояние, только легкая стадия гипноза. А она, как сказал подполковник Совкунов, не в состоянии вызвать воспоминания.
– Мы с вами, в случае необходимости, попробуем как-то обойти этот запрет, – Елизаров говорил почти доверительно.
– Не думаю, что обстоятельства заставят меня согласиться на это. – Голос старшего лейтенанта Арцыбашева, напротив, звучал вполне категорично.
– Ну да, посмотрим. Обстоятельства могут быть разными, – уклончиво заметил подполковник. – Вот что, Василий Иванович, продиктуйте мне номер своего мобильника, если можно. Я его сохраню. Если возникнет что-то срочное, я перезвоню вам.
* * *
– Ротный где? – спросил Арцыбашев первого, которого встретил, входя в казарму.
– Здравия желаю, товарищ старший лейтенант. С приездом, – ответил младший сержант. – Капитан Твердовский был в канцелярии…
Канцелярией называли небольшую комнатушку рядом с решеткой оружейной горки, где обычно и выполнялись все ротные канцелярские дела, хотя как таковой канцелярией комнатушка не числилась. Дмитрий Евгеньевич сидел за столом и чесал голову, составляя повзводное расписание занятий на следующий месяц. Дело, от которого всегда хочется оторваться, как знал уже и Василий Иванович, занимавшийся этим, когда на время отпуска заменял капитана Твердовского.
– Привет! – встал капитан. – Кстати, сразу. Домой соберешься, напомни: я тебе шматок сала припас. Из дома посылку с оказией прислали. Отец порося заколол, накоптил и мне, наверное, добрую половину отвалил. А куда мне столько? Я пока на мороз между рамами в окне устроил. Отец у меня коптит тушками, не в пример мне. Старая школа…
– Спасибо. Людмила твое сало весьма ценит.
– Ты тоже вроде не мусульманин…
– А я и не отказываюсь.
– Я твоему взводу срезал четыре часа «рукопашки». – Командир роты кивнул на расписание, и стало ясно, почему он начал разговор именно с сала, которым намеревался угостить. – Они тут без тебя расписание, похоже, методом голосования составляли. Так насоставляли – еле разгреб. Что необходимо – по минимуму: что нравится – в три раза больше максимума. Ты им объясни, что в армию они пришли не махаться… Лишний час поползать – в боевых условиях больше пользы будет. А «рукопашка»… Ты сам в боевых условиях ее много раз применял?
– Ни разу, – согласился Арцыбашев.
Он хорошо знал обычные просьбы солдат своего взвода. Имея командиром чемпиона Вооруженных сил по армейскому рукопашному бою, солдаты хотели равняться на командира. И по «рукопашке» взвод был самым сильным в бригаде. Но сам Василий Иванович, как командир и как участник многих операций в регионе Северного Кавказа, хорошо знал, что больше требуется. И потому командиру роты не возразил.
Зазвонил телефон. Старый аппарат армейского образца имел натуральный «командирский голос». Но капитан Твердовский, глянув на аппарат, только рукой махнул.
– Если что срочное, дневальный доложит. Садись пока.
– Когда едем?
Капитан, кажется, готов был прямо сразу, не заходя домой, отправиться в дорогу, не зная даже, что ему предстоит делать и куда ехать. Дмитрий Евгеньевич был на подъем всегда легок.
– Подумаем. Может, и вообще не поедем. А поедем, но не так, как им хочется.
– Что, не нашел общий язык с подполковником Елизаровым? – поинтересовался капитан с легким удивлением. – А мне начальник штаба иначе говорил…
