Айкидо как есть - страница 4

Об Айкидо я не знал ничего, кроме самого слова и Стивена Сигала из фильмов десятилетней давности. Я был покорен молниеносно, попав в уютный зал со строгим и вдумчивым Сэнсэем. Меня не допустили до занятий сразу, а предложили сначала понаблюдать трёхчасовую тренировку со стороны. Сказать, что мне понравилось – ничего не сказать. Всё было настолько экзотично и не похоже на виденное мной ранее, что просто захватывало дух. К тому же, порядок, сдержанность резко контрастировали с тем хаосом, который творился вокруг меня. В конце тренировки Сэнсэй задал мне вопрос: «для чего мне Айкидо?» Я чего-то невнятно ответил, о том что нравится и всю жизнь мечтал и со следующей тренировки был допущен к занятиям. Так я начал заниматься в Айкидо-клубе «Мусуби». Помимо библиотеки и компьютерного класса, появилось ещё одно место, где можно было пропадать допоздна, чтобы не возвращаться в общагу. Тренировался я с большим энтузиазмом и усердием, впрочем, это относится ко всему, чем я в жизни начинал заниматься.

Важное правило – если уж начал что-то делать, делай это хорошо и желательно лучше других, а иначе не стоит и пробовать.

Я постоянно докучал «старичкам» в зале каверзными вопросами и «проверками». Кто-то отмахивался и сторонился, а кто-то помогал. Возраст, занимающихся в клубе, был очень разный. Информация по Айкидо отсутствовала, программы тренировок были, я полагаю, авторским видением Сэнсэя. Только-только начинали появляться видеокассеты в плохом, перезаписанном и размагниченном качестве, где мастера Айкидо что-то показывали и объясняли на английском или японском. Видеомагнитофона у меня не было, но был компьютерный класс с доступом в интернет, я закачивал ролики Айкидо и изучал их. Это помогало мне лучше усваивать и классифицировать материал. Видео интерпретировались Сэнсэем и предлагались для тренировок. Семинары Мастеров-японцев анонсировались только в больших городах, Москве и Санкт-Петербурге. Спустя три месяца занятий я направился в Питер.

Дверь внезапно распахнулась, хотя была закрыта на задвижку. На пороге стоял невысокий коренастый парень из постоянных обитателей студенческого общежития. Линия волос начиналась практически сразу над сросшимися бровями, пронзительные черные глаза горели яростью. Диалог сразу не задался. О чем можно беседовать с человеком, вымогающим деньги? Отдавать нельзя, иначе навеки можно было стать «дойной коровой». Не отдавать можно, но тогда тебя могли избить, и неоднократно. Решать в такие минуты надо быстро и, желательно, заранее подготовившись к ответу. Его группа поддержки ждала наготове и, без особых угрызений совести, могла попрыгать у тебя на голове и печени. В голове дурацкие представления о добре и зле, безупречные герои из фильмов, которые всегда знают, что делать. А в жизни всё выходит проще.

После несильного толчка в грудь я встал в стойку и приготовился к драке. Когда парень двинулся вперед я ударил его в подбородок и…не попал. Легкое удивление вызвала непринужденность, с которой он увернулся. И тут в моей голове что-то вспыхнуло, погасло, очнулся я лежа на полу, на мне кто-то сидел и бил.

Начало драки мне рассказали позже. Стоя в соплях и в крови, тяжело дыша от сведенных мышц, униженный и оскорбленный я отмывался в раковине. Это был первый нокаут и сотрясение мозга, заставившие меня две недели ходить как в тумане и скверно соображать. Первый, как известно, не последний, а после шестого я перестал их считать.