Повернувшись ко мне спиной, он стал ждать. Наступил кульминационный момент. Все шестеро парней стояли и смотрели на нас обоих. Они переводили свои хищные взоры с одного на другого, с секунды на секунду ожидая мощнейших пяти ударов. Они предвкушали захватывающее зрелище.
Азат стоял передо мной, и я видел его затылок, украшенный черными волнистыми волосами, почти закрывающими шею. Я видел его довольно широкие плечи, его чуть ссутулившуюся спину. Мой взгляд опускался ниже и вдруг остановился на его… ягодицах.
Какой же все-таки он худой, мелькнуло в уме, какая же у него плоская попа… И я, феноменально сильный, с накачанными, жилистыми ногами, должен бить ими эту несчастную попу… Без сомнения, ему будет очень больно. Возможно, я сломаю ему кость… Заслужил ли он это? Не знаю… Как можно расценивать то, что он подошел к Наташе и утешил ее? Простая человеческая доброта? Не исключено. Тем более, я уже замечал за ним это столь редкое в наши дни качество… Черт, стоит ли мне пинать его?.. Если честно, Азат мне ничего плохого не сделал. Понятия не имею, зачем ему надо было переводиться в наш вуз, но ничего плохого он мне не сделал…
Я в смятении посмотрел на Володю. Он, смекнув, что меня одолевают сомнения, резко кивнул в сторону Азата, указывая, чтобы я выполнил то, что намеревался. И снова впился я в худые ягодицы моей потенциальной жертвы.
Может, мне ударить слегка – так, чтобы было не больно?.. Но он не заслужил того, чтобы я его вообще бил. Разве виноват Азат, что родился красивым? Это же природа его таким создала. Азат – творение, что Господь вылепил, находясь в отличном настроении. Что или кого мы с ним не поделили? Он же ничего плохого мне не сделал, мало ли людей, которые меняют университеты. Может, наш универ понравился ему. Я не стану его бить! Он совсем не виноват в том, что женщины благоволят к нему. Он мне ничего, ничего, ничего плохого не сделал.
– Не хочу!.. Я отказываюсь!
– Как же так! – Володя аж почернел. – Кир, ты не имеешь права отказываться! Все эти ребята получили надлежащие им удары. И Азат также должен получить их! Все по правилам, братан, давай!
– Иди ты к черту!
– Ну, тогда позволь мне! – и Володя приблизился к Азату.
– А ну-ка, отошел! – заорал я. – Отошел, я сказал! Никто не бьет его, понятно?! Это решил я! Ни я, ни еще кто-то другой не посмеет лезть к нему!.. Церемония окончена! Расходимся!
Азат изумленно смотрел на меня. Потом он подошел ко мне своей медленной, чуть раскачивающейся походкой и мягко обронил:
– Если бы выиграли мы, я бы тоже не стал никого бить. – И глаза его увлажнились.
Прошло больше месяца с того дня, как я повздорил с Наташей, но мы не обмолвились ни единым словом. По правде говоря, я очень хотел подойти к ней. Но мужская гордость, еще и поджигаемая моим другом Володей, не позволяла мне идти на уступки, которых требовала совесть.
– Жди, братан, жди, и тогда она сама приползет, – обнадеживал меня верный Володя.
И я ждал того сладкого мига, когда Наташа, вся зареванная, обнимет мои колени, причитая слова прощения.
Что касается Азата, то он не общался с ней. Правда, я видел, что они просто учтиво здороваются друг с другом, но не более. Я полностью укрепился в вере, что между ними не было никакой интрижки. Я понял, они не разыгрывали меня, Азат приблизился к Наташке и успокоил ее добрыми словами не потому, что они об этом условились, дабы вызвать во мне жгучую ревность, а потому, что Азат – человек, обладающий чуткой душой. Конечно, Володя пытался разуверить меня в этом, но я не поддался его правдоподобным доводам. Не сомневался я, Азат очень честный и благородный человек, не способный ни на какую подлость и авантюру.
