Плавно встав с дивана, в мягкости которого можно было утонуть, Идема прошелестела оборками парчового наряда и открыла дверь, чтобы выпустить животное в коридор.
На ее лице застыла маска убийственного терпения.
Разговор про женихов, для меня был не новостью. Это продолжалось с частой периодичностью, обычно раз в месяц, только когда Анариель гостила у нас, мне был дан некий перерыв, связанный с этим животрепещущим вопросом.
– Скоро твое двадцатилетие Азис и как представитель правительственного рода, ты должна обменяться чашами до этого времени. Не будет правильным, что моя дочь ходит в девках.
– Ненароком будут думать, что с тобой что-то не так, – влезла в разговор Идема, – ненамеренно я слышала разговоры в неких кругах, что у Азис имеется хворь, которую мы скрываем.
Идема сделала круглые глаза, с тревогой всматриваясь в лицо Ринахона.
– Я слышала, что пара дам, разносили нелестные сплетни о душевной болезни. Дорогой мой супруг, вы же понимаете, что такие разговоры чреваты проблемными ситуациями. Если будут думать, что с Азис что-то не так, то и додумают, что с Алартом-Ринахоном, тоже не все в порядке. Я как мать, не могу допустить, чтобы к моим детям было такое отношение.
– Кто такое говорил, Идема?
Ринахон ежесекундно напрягся и бросил быстрый взгляд на панно с кинжалами. Видимо, представил как отрезает языки сплетникам.
– Нет смысла называть их имена, мой дорогой муж. Были одни, будут другие. Главное, искоренить эти разговоры в ближайшее время.
– Как получилось так, что все дошло до такого? – взвинтился отец, – это ваше упущение, Идема.
Мачеха моментально почернела, не ожидая что отец сольет свое гневливое настроение на нее.
– Сплетни распускаются очень быстро, – проговорила Идема, состряпывая на лице обиженную мину, перед которой Ринахон обычно начинал чувствовать себя нашкодившим кеди.
– Нужно этот вопрос решить как можно быстрее, – отец уставился на меня, опаляя синими глазами, – мы слишком были терпимы к тебе Азис, но теперь все, хватит! До твоего дня рождения, ты обязана обменяться брачными чашами, время не терпит как видишь!
– В моем окружении нет никого, кто вызывает во мне симпатию, а становиться жертвой обстоятельств, потому что кто-то что-то насплетничал, я тоже не хочу, увольте! – огрызнулась я, ощущая как в кабинете стало совсем жарко, как в напаренной купели, – еще каких-то пару седмиц назад, про дочь леди Тулвы, говорили что у нее сухая лихорадка, обезображивающая кожу на веки вечные. И что? Сейчас уже об этом никто не вспоминает, и родители не заставляют ее сломя голову бежать под венец, потому что ее возраст поджимает.
– Дочери леди Тулвы восемнадцать, Азис, – мягким как волокно голосом, проговорила Идема, – у нее еще есть некоторое время чтобы определиться.
– О боги! – воскликнула я, позабыв о приличиях, так как эмоции взяли надо мной вверх, второй раз за день. – Вы Идема, после неудачного брака, продлившегося недолгих пару лет, тоже не сразу повторно обменялись брачными чашами.
– Я была в трауре. Это совершенно другая ситуация.
– Именно! – поддакнул Ринахон, резко ревнуя к скоропостижно скончавшемуся первому супругу Идемы. – Не переворачивай разговор. Все решено.
– Что решено, отец? Я не готова к замужеству!
– А к нему не надо готовиться. Анариель, твоя сестра, не готовилась. Я решил за нее и не прогадал.
– Она обменялась чашами по любви.
Идема хмыкнула на мои слова.
