Кровь Милы чуть ли не в ледышку превратилась, настолько девушку шокировали мои слова. Явно не такого она ожидала, когда поднималась в мой кабинет.
– Андрей, я… – начала было Милана, но я её перебил.
– Есть ещё третий вариант. Ты возвращаешься в дом отца или любое другое место. Думаю, Виалета вполне может предоставить тебе убежище в Крымском княжестве. Ты официально совершеннолетняя, а заставить тебя выйти замуж теперь не имеет права никто. – После этих моих слов в глазах Милы сверкнул лёд. – Время на принятие решения у тебя есть, – закончил я.
– Всё сказал? – грозно нахмурив брови, выпалила Мила. Её кровь буквально кипела от выплёскивающихся через край эмоций. Я не ответил и продолжил спокойно смотреть в её отливающие жгучим морозом сапфиры глаз. – Так вот что я тебе отвечу, Белов, – продолжила Мила. – Заткнись и иди сюда. У меня ещё есть пара часов, пока я не являюсь твоей ученицей, и я собираюсь использовать это время по максимуму. Так просто ты от меня не избавишься. Я буду ходить за тобой тенью, чтобы ни одна стерлядь не увела у меня мужика. Ты дашь мне слово, что, пока я являюсь твоей ученицей, ты ни на ком не женишься. Если кто и станет твоей первой женой, так это буду я. Усёк?
– Эмм… – вот тут уже я завис от такой реакции Милы.
– Вот тебе и эммм, – передразнила меня девушка, и её платье, под которым, к слову, ничего не оказалось, словно по мановению волшебной палочки упало к ногам девушки. – Мне нужно твое слово, Андрей, – прошептала Мила.
Чёрт, ну как тут устоять? Все девчонки в какой-то степени ведьмы, которые умеют крутить мужиками как им вздумается. И не важно, что данный конкретный мужик прожил тысячи жизней и считает себя умудрённым опытом старцем.
– У тебя оно есть, – прошептал я в ответ и с жадностью впился в её губы своими.
В этот раз Мила отринула скромность и была ненасытной и безудержной. Она словно старалась настолько меня впечатлить, чтобы я и мысли в будущем не допустил посмотреть в сторону другой девушки.
Но, как я уже не раз говорил, слишком много дел надо сделать. Так что с огромным сожалением пришлось приступить к обсуждению срока ученического договора Милы. Тот факт, что мы лежали на мягкой шкуре системного медведя и прижимались друг к другу обнажёнными телами, немного сглаживал обоюдную печаль, но мы оба понимали, что дел у нас действительно много.
Наиболее оптимально составить договор так, чтобы его срок истекал в тот день, когда Миле исполнится двадцать пять лет. Только по достижении этого возраста она больше не будет связана никакими обязательствами и сможет самостоятельно принимать решение о своём замужестве. Если, конечно, к тому времени такое желание у неё ещё останется.
Существует вероятность того, что я справлюсь с проблемой Успенских намного раньше, и отец Милы, освободившись от внешнего влияния, даст своё согласие на нашу свадьбу, но интуиция упорно твердит мне, что противостояние с князем может затянуться надолго. Если я окажусь прав и его тело захватил стиратель, то справиться с ним будет не так уж и просто. Да и сам факт ликвидации Успенского мало что изменит в общем раскладе. Его место просто займёт другой. Надо разрушить всю преступную сеть и вывести на чистую воду всех, кто замешан в сговоре против Беловых. Только тогда удастся развязать себе и всем, кто случайно попал в эту сеть, руки, а на это может уйти действительно много времени. Так что семь с хвостиком лет – это не такой уж и большой срок. Как раз хватит, чтобы вырастить из сильных и талантливых одарённых, если и не архимагов, то уж крепких архимагистров точно, а там видно будет.
