Бабушка - страница 30

– Почему – немец? – удивился Алекс. – Хотя да, в Германии пожил довольно долго.

– Но вы же из Казахстана!

– И что? Разве все жители Казахстана – немцы?

– Там жили немцы… И сейчас, видимо, живут…

– То есть, если я родился в Казахстане, – значит, непременно – немец? – почему-то оскорбился Алекс.

– Но ваши имя, фамилия…

– А чем вам не нравится моя фамилия?

– Но она не казахская!

– Естественно! Ведь во мне, кроме русской и украинской, течет кавказская кровь, я осетин по деду! А по маме – грузин, поэтому и фамилия моя по маме – Мюллер!

– Да, это исконно грузинская фамилия, – согласилась Ксения, – и как это я сразу не сообразила? А Браун – исконно осетинская!

Она кивком подозвала официанта и попросила еще коньяку. Алекс одобрительно улыбнулся.

– За ваших грузинско-осетинских предков: Браунов и Мюллеров! – провозгласила Ксения и отхлебнула из рюмки. Алекс тост поддержал.

– Чем же вы все-таки занимаетесь? – подцепив на вилку кусочек мяса, продолжила допрос Ксения.

– Бизнесом. Кур, знаете ли, развожу: у меня небольшая ферма в Бразилии.

Ксения так и застыла с вилкой у рта.

– Что-то не так? – безмятежно спросил Алекс.

– Да нет, все так, – Ксения осторожно положила вилку. – А ваш друг, минчанин, – тоже куровод?

– Нет, программист. У него своя фирма. Мы с ним когда-то в израильской армии служили. В десанте.

Ксения молча смотрела на Алекса.

– Так получилось, – извиняющимся тоном сказал тот, понимая, что информационная перегрузка женского мозга чревата неожиданными последствиями. И тут же предупредил:

– Но коньяк больше заказывать не будем!

– Да я и не собиралась, – спокойно отреагировала Ксения и попросила принести десерт. А когда увидела роскошное разноцветное сооружение в креманке, оценила реакцию официанта на слово «пломбир».

Алекс с удовольствием поглощал мороженое, периодически облизывая ложечку, и потягивая кофе.

– Люблю, знаете ли, сладкое, – доверительно шепнул он Ксении. – А еще – свежие яички по утрам. Сырые.

– Яйца, – рассеянно поправила Ксения.

– Нет, – отверг Алекс. – Именно яички – теплые, вкусные…Я их сам собираю, когда бываю на ферме. Это такое удовольствие, скажу я вам! Я ведь только деньги в бизнес вложил. Живу в Сан-Паулу, а фермой занимаются нанятые работники.

Ксения пожала плечами: она не могла выработать какую-то определенную линию поведения с Алексом, поскольку не понимала: издевается он над ней, или все гораздо серьезней? Может, сумасшедший? Или настоящий бразильский шпион, поскольку слова «куры» и «Бразилия» не могли быть случайными? Но тогда выходит, что и знакомство с ней было спланированным? С одной стороны, это, конечно, интриговало, но с другой…

А, с другой, получалось, что его привлекли не ее чары, не ее обаяние… Разве может быть для женщины что-то более обидное?

И не успела Ксения определиться, что для нее важнее, – обида или адреналин, как Алекс подозвал официанта, сунул ему в руку деньги и потянул Ксению из-за стола.

– Но я не доела, – запротестовала та.

– Много есть – вредно, – назидательно заметил Алекс. Взгляд его стал серьезным. Ксения проследила, куда смотрит бразилец, и увидела старый фордик, мгновенно скрывшийся за деревьями.

– Не эта ли машина ехала следом за нами? – удивилась она.

– Не эта, – успокоил Алекс. – Таких обшарпанных телег в Минске – как гуталина у Матроскина! И ехать могла любая из них, даже несколько, сменяя друг друга.

Он резко остановился и опустил руку Ксении на плечо.