Сейчас Андрей работал в солидной фирме и зарабатывал очень даже неплохо, но, по-моему, его это совершенно не волновало. Он по-прежнему питался макаронами и одевался в костюм, который я купила ему на свадьбу. Благо что он не поправился за эти годы. Мы общались, когда он приезжал и часто разговаривали по телефону. Андрей так и не женился, всем говорил, что уже один раз пробовал, зачем испытывать судьбу еще раз.
Прокрутив все это в голове, я обняла ребенка и чмокнула его в макушку.
– Знаешь, бывает так, что люди сначала женятся, а потом расходятся. Но мы не жалеем ни о чем, потому что у нас есть ты.
– Мамочка, я так тебя люблю! – глаза ребенка говорили о том, что он не сказал словами. Он беспокоился обо мне.
– Я тоже тебя люблю, мой родной!
Мы посидели, обнявшись, потом я вспомнила, что резала овощи, встала и взялась за нож. В это время в дверь позвонили. Мы переглянулись. Гостей мы не ждали, Олег уехал в командировку на неделю. Я положила нож, вытерла руки и подошла к двери. Посмотрев в глазок, я застонала от ужаса. Понедельник никак не хотел заканчиваться. Обреченно открывая дверь, я думала, что надо скорее лечь спать, а то мало ли, что еще произойдет сегодня.
– Добрый вечер, мои дорогие! Наточка! Димочка!
В дверях стояло воплощение красоты и элегантности прошлого века. А может даже позапрошлого. Маргарита Филипповна собственной персоной, матушка моего суженого. В маленьких ручках, обтянутых замшевыми перчатками, эфирное создание держало сумочку-клатчик и коробочку пирожных.
– Наточка, Олежек уехал, и мне стало так скучно! Я решила навестить вас. Надеюсь, не поздно? – старушка щебетала и сбрасывала с себя легкое пальто и сапожки на каблучке. Моя будущая свекровь была модницей и следила за собой.
– Ну что вы, Маргарита Филипповна, конечно же нет! – я жестом пригласила ее на кухню. Мне предстоял долгий вечер…
Глава 2. История одного дня рождения.
"У меня зазвонил телефон…". Нет, не зазвонил, а зажужжал. Я собиралась поспать подольше, поэтому затолкала его глубже под подушку. Но настойчивая вибрация не унималась. Обреченно вздохнув, я нажала зеленую кнопку и приложила трубку к уху.
– Наташенька, доброе утро!
– Доброе, Маргарита Филипповна, – подавляя зевоту ответила я.
– Ты спишь?
– Уже нет…
Наташенька, я вот хотела спросить, что вы собираетесь дарить Димочке на день рождения?..
Даже не верится, кажется, только вчера я взяла в руки маленький тихий сверток. Почему-то, когда рассказывают о новорожденном, то пишут "пищащий сверток" или даже "орущий сверток". Мой был молчащий. И это настораживало, потому что опыта общения с младенцами у меня не было, а многоопытные мамаши и младший персонал роддома ехидно предрекали, что как только я принесу сына домой, тут и "начнется". Сейчас кажется, что они это говорили из зависти, потому что Димочка с первых минут своей жизни был очень разумным ребенком. Он много спал, хорошо ел, плакал только по острой необходимости, и, получая эту необходимость, тут же успокаивался.
И вот, мы принесли его домой. Положили на кровать. Сели рядом. Дима молчал.
– Ну ты хоть разверни его, – Андрей нервничал.
Ах да! Я аккуратно развязала голубой атласный бант и отвернула края одеяльца. Внутри, в теплой ватной тишине спало самое чудесное в мире создание. Ребенок почувствовал приток воздуха снаружи, пошевелился и, не открывая глазок, потянулся. Мне показалось, так красиво еще никто не потягивался. Он выпрямил маленькие ручки и ножки, пошевелил розовыми пальчиками и опять свернулся, как маленькая гусеничка. Я смотрела на сына и не могла оторваться. Неожиданно резкий горловой звук за спиной напугал меня, и я обернулась – оказалось, Андрей задержал дыхание и задохнулся. Он зажал рот рукой и выбежал из комнаты – прокашляться.
