Bad idea - страница 26

– Теперь ты готова, – оставаясь на коленях, Томас смотрит на меня снизу вверх, облизывая свои, блестящие от моей влаги, губы.

Самовлюбленный говнюк поднимается на ноги. Хватает меня за талию и развернув на месте в сторону кровати, подталкивает к постели.

– Подожди, – дыхание сбивается, и я испуганно смотрю в карие омуты парня, которому отдаю своё тело ради одного тупого выигрыша в споре. На мгновение мне кажется, что я не готова и это ужасно глупая и необдуманная затея, но я сама была инициатором и о последствиях не задумывалась. В лучшем случае, мне просто не понравится, но первый опыт случится. В худшем, я буду эмоционально уничтожена. И винить будет некого. Только себя.

– Что? – Хард сдержанно реагирует на мой панический страх быть использованной, и я задумываюсь о том, сколько таких девушек как я было на моем месте?

Я перевожу дыхание и опускаю глаза. Обнаженный торс брюнета действует успокаивающе и вызывает улыбку на губах. Кончиками пальцев прикасаюсь к телу Харда, очерчивая кубики пресса. Они смешно и хаотично подрагивают от приятных и воздушных касаний.

– Что ты делаешь? – пропускаю вопрос британца мимо ушей, и раздраженный моей вседозволенностью он шумно втягивает воздух через нос.

Изучая тело Харда, кладу ладонь ему на грудь и разглаживаю его кожу без единого изъяна. Трогаю выступающие ключицы и одновременно спускаюсь по рукам Томаса, задерживая своё путешествие и уделяя больше внимания ладоням парня. На тыльной стороне проступают полосы вен и большим пальцем я разглаживаю их, чувствуя, что они слегка набухшие. Хард стоит неподвижной статуей, и только вздымающая грудь свидетельствует о его присутствие. Он следит за моими движениями, двигая глазами из стороны в сторону.

Моё обнажение перед Хардом больше не имеет значения. Оно не существенно. И даже естественно. Состояние Томаса отличается от моего: он собран и напряжен. Вздрагивает от каждого моего прикосновения и готов сорваться, лишь бы защитить своё личное пространство, в которое я вторгаюсь.

– Тебе не нравится? – он обескураженно моргает. – Или я делаю что-то не так? – Мои вопросы сбивают Харда с толку. Не думаю, что его бывшие пассии интересовались его чувствами и ощущениями. Быстрый перепихон не подразумевает разговора о чувствах и эмоциональной основы.

– Я просто не привык, когда меня так трогают, – от хрипотцы в голосе брюнета у меня по спине бегут мурашки.

– Как? – он отводит взгляд и закатывает глаза, поражаясь моей гениальной тупости.

– Изучающе, – Томас глядит на меня с высоты своего роста и в карих омутах его зарождается буря.

– Это мой первый раз, не забывай об этом Хард, – кончиками пальцев ощущаю, как он негодует всем телом. Меня это забавляет.

– Ты раньше что, никогда не видела обнаженных парней? – поджимаю губы и отрицательно мотаю головой. Хард вскидывает голову кверху и таращится на потолок, уповая на помощь всевышних сил, которые подскажут ему как со мной обращаться.

– Я, конечно, понимаю, что ты привык с места в карьер, – Том хмурится и между бровей появляется складка. – На твоем языке – валить и трахать, – от знакомых слов и понятного объяснения лицо Харда просветляется, и он лыбится как маленький, нашкодивший ребенок с озорным блеском в глазах. – А я люблю медленно… – встаю на носочки и шепчу каждую букву на ухо Харду, задевая своими возмущенными сосками грудь брюнета. Томас вспыхивает и вздрагивает, но пытается контролировать себя, но его тело предательски выдает своего хозяина. Я больше не прикасаюсь к нему, а молчаливо осматриваю. Светлая кожа. Абсолютно чистая. Я ожидала увидеть яркие татуировки по всему телу, выделяющиеся черными отметинами, но только несколько родинок на левом боку в форме круга. В том же месте, где у меня шрамы, которые Томас так критически рассматривал.