– Я встала рано утром, детей не стала будить, молодые пусть поспят, подумала я. Засобиралась на рынок, ну вы знаете, с утра можно свежей рыбы купить. Выглянула в окно, смотрю там еще темно, посмотрела на часы, время было шесть десять. Пока надевала сапоги и завязывала потуже шарф, холодно ведь еще, вышла из квартиры примерно в шесть двадцать. Спускалась по лестнице со своей тележкой долго, у меня суставы больные, и когда вышла на улицу, солнце уже начало вставать. Ох, моя тележка! – вдруг вскринула она. – Где моя тележка?
– Успокойтесь, вы ее оставили на месте происшествия, нам пришлось ее забрать, для проверки на наличие следов, может что-то было в крови потерпевшего, что впитала ваша тележка. – бережно положив свою руку на ее правую руку, сказал он, забирая у подошедшего полицейского сначала один стакан с чаем, протягивая его женщине, после чего забрал свой.
– Она в крови?! Тогда мне не надо ее больше, я новую куплю. – поморщилась она, представляя окровавленную тележку.
– Вот и правильно. Что было дальше, когда вы вышли из дома? Раз солнце уже вставало, значит время было примерно шесть тридцать, подробно узнаю это позже. Вы рассказывайте, не отвлекайтесь на меня. – заулыбался следователь, потягивая чай.
– А вы записывать не будете? – поинтересовалась женщина.
– Я записываю на диктофон, так проще. Так что же дальше Фатма ханым?
– Ну я вышла из дома, повсюду пахло свежим хлебом, знаете у нас самый вкусный хлеб пекут. – сглотнула она, вспомнив запах. – Медленно, не торопясь я подошла к концу улицы, заприметила соседок и продолжила путь.
– Нас. Она имеет ввиду нас. – вмешалась в разговор все это время подслушивающая, сидевшая, а если быть точнее прыгающая на стуле женщина лет сорока с двумя подругами в метре от них.
– Простите, но я сейчас не с вами разговариваю. – прорычал на них Керем, бросив гневный взгляд.
– Грубиян. Невоспитанный. – прошипела женщина, демонстративно встав и перевернув стул спинкой к нему.
– Продолжайте Фатма ханым.
– Пожизненно суют свой нос куда не надо. Ох, сынок, не слушай ты их, те еще выдумщицы. Ладно и так. Увидела я их и заторопилась, но подниматься в гору тяжело, что говорить, возраст, сам понимаешь. За сколько минут я доковыляла до мечети уж не знаю, но если подумать, наверное от дома до этого ужасного места минут десять заняло.
– Тут две минуты ходьбы, Фатма ханым. – возмутился он.
– Ну это тебе две минуты, вон какой здоровый, а я-то старая уже.
– Простите. – искренне извинился он.
– Да ничего, все вы молодые думаете, что будете здоровыми всю жизнь, а потом раз, и уже еле ходишь, – махнула она рукой и снова уставилась в одну точку. – И вот иду я, смотрю под ноги, скользко ведь, упасть боялась, и вижу, что камень под ногами красный, грязь решила я, но странная какая-то. Пошла по следу, смотрю столб, а по нему этот красный след идет, подняла глаза, а там…
– Хорошо. А вы никого не видели на дороге? Машин? Людей? Может кто убегал? – бросив окурок под ногу и безжалостно потоптав его, спросил он.
– Нет. Никого, кроме меня.
– Ну вы же под ноги смотрели, может упустили из виду что. Но боковым зрением возможно, все же заметили что-нибудь или кого-нибудь?
– Да нет же. Было пусто, даже машин не было, никто не проезжал, не проходил, поскольку след тянулся вниз и он не затоптан был, да и отпечаток шин не было на нем. – зажестикулировала женщина от возмущения, проливая на себя чай.
