Старик с удовольствием втянул ноздрями дым сигареты:
– Вештица – та еще дрянь.
– Что? – мужчина закашлялся. – То есть кто?
– Злой дух, демон. Вообще, они чаще в животных вселяются. Порчу бывает, наводит. Но чтобы так, в наглую… силен гад, словно кто-то его тьмой питал.
Мужик прикурил третью сигарету:
– А ты молодец, дедуля! – он протянул ему подрагивающую руку. – Кремень! Спасибо тебе!
– Алешку теперь в церков надо, – покачал головой Тихон, – проклятия изгнанного демона силы не имеют, но если душу парня светом и добром не заполнить – это может повториться. Слаб он сейчас. Благо, что молод, сил полно. Быстро в себя придет.
Мужчина обернулся к входу в дом и крикнул:
– Анжелика! Анжела! Собирай сына, в церковь едем!
– Не сейчас, – остановил его порыв старик, – как ходить сам сможет, так и пойдете. На святое место пешком ходят, своими ногами.
– Понял, понял! – закивал мужчина. – Сколько я вам должен?
От красноречивого взгляда экзорциста мужик густо покраснел и, закашлявшись, выбросил сигарету.
– Думаешь, вештица не одна была? – Кащей шел рядом, заложив руки за спину.
У него уже входило это в привычку – закладывать руки за спину. Зачем? Для чего это нужно? Но люди так делали. Сам колдун, уже как полтораста лет замечал это движение за собой. «Как ни крути, а близость к людям делает свое дело, – подумал он. – Так глядишь, веков через десять совсем очеловечусь». Шаги двух знакомцев, гулко отражались эхом от стен улицы на окраине города. Тихон не любил суету, а Кащей не любил никого в принципе, поэтому оба искали место поспокойнее.
– Вышла одна. Только вот…
Высокие сапоги колдуна продолжали стучать каблуками о тротуар.
– Сильна очень.
– Или ты слишком стар? – покосился на него Кащей.
– Может и стар, – улыбнулся старик, – может на покой пора. Только кто людей защитит? Тьма-то, она вокруг нас.
– Тьма в людях, юноша. Тебе заплатили?
– Отказался.
– Глупо. У тебя вся жизнь так – для других. В этом костюме, я тебя сорок ваших лет назад помню. Многовато для человека.
– Качество! – Тихон любовно погладил полу своего пиджака. – Зачем менять что-то неизвестное на что-то проверенное, хорошее?
– Люди! – Кащей прибавил шаг.– То, что ты рассказал… Что с тобой?
Старик стоял и смотрел куда-то вперед. Румянец на его щеках проходил, его место занимала мертвенная бледность. Кащей развернулся к отставшему спутнику.
– Там женщина! – воскликнул Тихон и показал пальцем куда-то за спину колдуна. – Там … Видишь?
Кащей огляделся. Затем его взгляд снова остановился на спутнике:
– Как выглядит?
– Да вот же она, за тобой! Выглядит? Э-э-э… Платок на голове, платье, туфли. Что еще? Лицо такое, печальное. Стоит и смотрит, не двигается.
– Цвет одежды?
– В белом вся. Как невеста, только вот не весело ей что-то. А что? С каких пор ты своих не видишь?
– Не бери в голову. Идемте, юноша. Галлюцинации – это уже диагноз, как у вас говорят.
Кащей поджал губы и пошел вперед. Если бы Тихон мог видеть его глаза, он удивился, увидев, какими пронзительно-голубыми они стали. Дальше шли молча.
***
Темен был Лунный чертог для человеческого глаза. Если бы случилось невозможное, и вместо самой души, сюда попал бы смертный человек, его кровь тут же застыла бы в жилах. Сердце остановилось, а умирающий мозг заставил бы отпечататься на сетчатке глаза только одну картину: тьма, уводящая во тьму. И не было конца черноте этого, поистине мрачного и тихого места. Что может быть темнее ночи? Об этом знают только души умерших людей, сосланные вниз, под землю. Навсегда. И поэтому, нам никогда не узнать об этом совершенно точно.
