Баламуты Белокамня - страница 3

– Давайте сюда этого вашего Сержанта! – рыкнул гном, засучив рукава на своих могучих плечах. – Ща я его…

Толпа сразу же перестала смеяться, начиная делать ставки, в то время как Моргримм уже протискивался в круг ринга. Он бросил к стене свои немудрённые пожитки, чтобы их не спёрли без присмотра, после чего повернулся к своему сопернику, оказавшемуся высоким белобрысым детиной с лицом, облагороженным небольшими шрамами и сломанным в боях носом, который был свёрнут набок. Судя по всему, мужчину не зря прозвали Сержант, ибо в нём чувствовалась уверенность в себе, выправка и стойка, в которую он встал, также говорила о том, что с кулачными боями тот был знаком не понаслышке. Вероятно, он был когда-то солдатом или стражником, ибо в иных структурах звания, подобные этому, не использовались. Что ж, тем интереснее будет бой. За себя Моргримм никогда не переживал, ибо воином он был отменным, способным в одиночку уложить с полдюжины врагов. Нет, конечно, он был готов и сразиться с большим их количеством, если те станут нападать по очереди, а не всем скопом. Как любил говаривать в таких случаях гном: «Фехтовальщики и рубаки по одному, а остальные могут кучей!».

Смотревший на Моргримма Сержант не был дураком, поскольку сразу распознал в коротышке опытного бойца, а посему не думал паясничать, как это делал перед боем с бедолагой Хорсом, который уже сейчас дышал свежим ночным… Не-ет, не воздухом, а навозом, благо уложили его в конюшнях, потому как бедолага проиграл на этом сражении свои последние деньги, которые перекочевали в кошель Сержанта.

– Ставлю медяк на гнома! – послышалось со стороны возбуждённых болельщиков.

– Как же низко я пал, что на меня ставят медь! – скривился услышанному Моргримм. – Позор!

– Десятка на Сержанта!

– Чешуя на бородатого карла!

– Три медяхи на дылду!

– Золотой на гнома! – эти слова заставили всех удивиться пуще прежнего, ибо такими монетами в данном заведении редко кто обладал и расплачивался, а посему этот спорщик удостоился самых пристальных взоров.

Им оказался молодой человек в цветастом длинном балахоне с капюшоном, откинутым сейчас назад. Приятное лицо, небольшая бородка, пытливый взгляд, благородные черты, и тёплые карие глаза. При подобных деньгах и облачении мог оказаться с одинаковым успехом какой-нибудь не особо крупный торговец, начинающий маг, алхимик, либо лекарь или писарь, поскольку только те щеголяют подобными одеяниями. Что человек подобного уровня забыл в самой захудалой забегаловке города, было неизвестно, особенно после того, как тот подтвердил свою платёжеспособность, выудив из кошеля империал, показывая его устроителю боёв и всем зевакам. Поглядывали на него и на монету обыватели со смешанными чувствами, в которых превалировали алчная заинтересованность и справедливое опасение.

– Ставлю золотой на гнома! – повторил свой запрос молодой человек, слегка шепелявя при разговоре. – Есть желающие на пари?

Зеваки начали озираться, желая узнать, кто же может поспорить с такой большой ставкой, однако ни у кого денег на подобное развлечение не нашлось.

– Извини, господин хороший! – поклонился ему Вошь, жадно созерцая заветную монету, зажатую в чистых тонких пальцах, присущих работникам отнюдь не физического труда. – Но у нас просто нет подобных средств! Вы можете поставить своё золото супротив топора или щита этого гнома, он хотел выставить их на спор за два солнца. Ну так что, желаете сменить ставку?