Получая очередной отказ от инопланетных соседей, Карл Джеймс Питерсон не вешал нос, а снова и снова сигналы эпрофона запускал в дальние уголки Вселенной в надежде получить положительный ответ от какого-то инопланетного народа.
16 февраля профессор Питерсон засиделся допоздна, работая с эпрофоном, пытался связаться с другой системой, потому что все соседи в Солнечной системе сразу же отказались от межпланетных дипломатических отношений после начала вооруженного конфликта между Китаем и Индией. Карл уже в двадцатый раз посылал сигналы эпрофона в различные части Вселенной, но ответов ни от кого не получал.
Учёный находился в тёмном кабинете, он стоял напротив эпрофона и лихорадочно дёргал все рычажки, на ходу придумывая различные комбинации. В помещении царил мрак, жалюзи были плотно закрыты, это Карл сделал для того, чтобы естественный свет не проникал в кабинет. Если хоть частичка света проскользнула бы в эту комнату, то в момент общения с инопланетным собеседником проникший свет мог разрушить голограмму оппонента, которая могла появиться и оставаться видной только в полной темноте.
Карлу Джеймсу Питерсону было комфортно работать в таких условиях, потому что в темноте он мог не напрягать здоровый глаз, а по максимальному использовал возможности своего глазного процессора. При свете его процессор выполнял функции обычного глаза, а в темноте он переключался на «сверхъестественный режим», когда глазной процессор работал как бортовой компьютер. Этот режим процессору позволял не просто различать окружающие предметы, а считывал о них подробную информацию, вплоть до года рождения или выпуска. Но глазной процессор в «сверхъестественном режиме» мог дать детальное описание тех вещей, которые ранее видел левый живой глаз.
При включении «сверхъестественного режима» было гораздо удобнее работать с голограммами, потому что процессор не уставал от постоянно мигающего изображения, которое высвечивалось во время разговора по эпрофону. Поэтому профессор Питерсон не испытывал никакого дискомфорта от работы с этим прибором, потому что в этом рабочем процессе он мог использовать свои «суперспособности» и чувствовал себя супергероем, который спасает мир. Но когда он не получал ответов на свои посылаемые сигналы эпрофона, тогда ему казалось, что все инопланетные соседи имели большой зуб на землян из-за их отличных отношений с Марсом и не хотели объективно взглянуть на земной народ и увидеть в них надёжных межпланетных политических союзников.
Но в тот февральский вечер никто не горел желанием отвечать на сигналы эпрофона, посылаемые с Земли. Питерсон уже отчаялся и собирался выключать эпрофон, как вдруг один из пяти экранов загорелся, и на нём высветилась голограмма, на которой был изображён огненный лис. Профессор Питерсон с удивлением уставился на экран эпрофона, с которого его приветствовала голограмма для него ещё незнакомой формы жизни.
Карл увидел объемное изображение огненного зверя, вокруг которого полыхали красно-синие языки пламени. Ученый сфокусировал свой глазной процессор и смог разглядеть, что перед ним высветился образ обыкновенной земной лисицы. Это был человекоподобный огненно-рыжий зверь с длинной густой шерстью, каждый волосок которой пылал ярким пламенем. У этой лисицы только морда была как у зверя, а тело как у человека. Вместо рук и ног находились пушистые лапы, предплечья были похожи на чёрные «сапожки» и «перчатки» (на задних и передних лапах), к концу которых колыхались слабые огоньки.
