– Скажи на милость, зачем ты это сделала?
Во мне все кипело. Решил вытащить девушку из рабства, а стал соучастником ограбления. Теперь мне, как и этой сумасбродке, теперь реально грозила тюрьма.
– Давай об этом потом.
Клава не испытывала никакой неловкости, что впутала меня в это дело. И знала, что делать в этой дикой ситуации. Голова у нее работала так, будто ей уже приходилось обчищать миллионеров.
Пряхин
Гультяев позвонил: у них кидок. Я объявил машину Вани в розыск и подъехал к дому. Ярослав ждал меня у подъезда. Он был очень расстроен. Я таким его еще не видел. Чего бы я так морщил коленки? Подумаешь, увели телку. Это Гультяев должен переживать. Упустил хороший товар.
– Витя, осмотри мою квартиру без Кирилла, – неожиданно попросил Ярослав.
– А что там осматривать?
– Есть что, – уныло ответил Ярослав.
Мы поднялись на пятый этаж. Появился Гультяев со своими помогалами.
– Побудь пока у себя, – сказал я ему.
Гусаков подвел меня к пустому сейфу. Я сначала не поверил. Девка, которая рада унести ноги, не может это сделать.
– Не наговариваешь? И сколько у тебя было?
– Миллион с лишним.
– Миллион чего?
– Не рублей же.
Я подумал: так тебе и надо. До меня дошли разговоры, что Гусаков задерживает зарплату, выплачивает не полностью. Работяги у него в основном бабы, но и они уже собирались устроить ему темную. Кроме того, поговаривали, что завод хотят обанкротить. Кто – непонятно. Не исключено, что в этом заинтересован сам Гусаков.
– Кто тебе поверит, что ты держал в домашнем сейфе миллион? – сказал я.
– Указать меньше?
Я пожал плечами.
– Ладно, давай напишем, что было сто тысяч, – согласился Ярослав. – Но взыскивать будем миллион. Десять процентов – твои. Только о деньгах – никому, ладно?
Тут надо было поработать криминалисту. Я позвонил в отделение и спустился к Гультяеву. Он допрашивал Элю. Интересовался ее мнением, куда могла податься Клава.
Эля молчала.
– Она о тебе не подумала. Одна сбежала, – сказал Кирилл.
Хороший ход: вбить клин между подследственными – святое дело.
– Как она могла сбежать? – спросила Эля, чувствовалось, что ее мучит этот вопрос.
Кирилл ничего не ответил. Тоже правильно. Нельзя говорить про Ваню.
– Ты не ответила: у нее есть кто-нибудь в Москве? – сказал я.
– Понятия не имею, – Эля вызывающе выпятила подбородок. – А вы кто? Милиционер?
Зараза, как она догадалась? Я был в штатском.
– Вам меня не жалко? Я – потерпевшая, жертва, а вам меня не жалко. Вы милиционер или… – она не договорила.
Ёж и без нее колол мне мозг. Но это ничего не меняло и не могло изменить. Жить так, как я жил, было экономически выгодно. От всего можно отказаться, только не от выгоды.
Но в данный момент мной управляет не выгода. Я буду искать Ваню Смирнова вовсе не для того, чтобы вернуть Ярославу его деньги.
Ванин побег дорого нам с Герой обошелся. Султан заподозрил, что это мы подстроили. Мол, создали впечатление, что «буханка» еле бегает. «Духи» чуть не прикончили нас. Когда вспоминаю, по телу пробегает ток.
Я напомнил Султану: а кто Ваху будет освобождать? Тогда только он пришел в себя и отпустил нас.
Но на этом неприятности не кончились. В Чернокозовском СИЗО, на этаже, где была камера Вахи, вдруг сменилась охрана. Чего ради? Кто тут мог сработать, если не Ваня? После его возвращения в часть им занимались. Он наверняка сообщил про Ваху.
Короче, побег сорвался. Надо было возвращать Султану деньги. Оказалось, вернуть тридцать миллионов не так-то просто. Что-то в тебе происходит, когда в руки попадает такая сумма. Трудно отдать.
